– Розетта, – слащаво протянул он кумушке в центре. – Доброго дня.

– Доброго, Вилен, – она усиленно порхала ресницами. Да так, что по мне должна была давно взлететь. И смотрит так масляно, точно коровка с альпийских лугов. Подойдя к нам вплотную, она переглянулась с подружками, которые тихонько захихикали, тоже поглядывая на хозяина таверны. Что-то мне подсказывало, что пахнет здесь чем-то интересным. Я с любопытством покосилась на мужчину. А тот уже за столом стоял. Вроде как чтоб товар не загораживать, а между делом мне показалось, что он скорее прячется.

– Это пироги? – пробасила та, что стояла справа от Розетты. Голосище-то ух! Орехи колоть можно.

– Как видишь, Визма, – отозвался Вилен.

Ага, значит, он их всех знает.

– М-да, Дульсинея изловчилась, конечно. Даже выглядит прилично, жаль, что на вкус дрянь будет.

– А их не она пекла, а Нина, – Вилен словно пытался от себя внимание отвести. И помогло, однако. Дамочки на меня взгляды перевели и словно только что заметили.

– Нина? – меня оглядели все трое с ног до головы. Переглянулись вот. – Это с каких пор?

– И ты ее допустил?

– Не побоялся?

Я сцепила зубы. Да, репутация меня опередила.

– Я многое переосмыслила, дорогие, гостьи, – я – сама любезность! Доброта и радушие! – Вы хоть попробуйте, не побрезгуйте.

Розетта с подружками переглянулись.

– По чем хоть?

– С капустой и с яйцом, – Вилен указал на горки пирожков, – по червонцу. С яблоком пятнашка. И вот еще… – он налил компот в граненый стакан, но явно опять забыл, как называется напиток.

– Компот, – подоспела я.

– Ага, по медяшке.

– Ну давай уж, попробуем твою стряпню, Нинка, – фыркнула Розетта, складывая монетки на стол. Они взяли по пирожку с яблоком и по стаканчику компота. – Посуда-то хоть чистая?

А сами стаканы в руках крутят, да на свет смотрят.

– Чистая, разве ж дал мы я таким очаровательным барышням с грязной пить? – Вилен снова вовремя подключился. А на проскользнувший комплимент все трое зарделись.

К напитку принюхались сперва, лишь после глотнуть решились.

– Из яблок?

Я кивнула.

Пирожками закусывали уже с большим рвением.

– Тесто-то мягонькое, – разломив пополам прошептала подруге Визма.

– Ага, воздушное прям.

– И правда недурно, – оценила Розетта. – Заверни-ка мне и других с собой.

Я снова выдохнула… Следом стали и другие местные подтягиваться. Запах пирогов по теплой улице хорошо разносился, как и слухи, что в таверне Вилена вдруг появилось настоящее съестное. Кажется, особой конкуренции в округе у нас не было, и я уже мысленно потирала ладошки, предвкушая, какую прибыль может принести это место.

Но, конечно, не могло все пройти так гладко, как началось.

Когда уже почти все было распродано, а Вилен уже едва глаза не выронил, глядя на то, как покупатели идут, я заметила, как из-за поворота вышла гурьба местных выпивох. Как я их узнала? Да потому что среди них виднелись фигуры вчерашних. Тех самых, которых я выпроводила.

К тому же Вилен их тоже заприметил и точно напрягся. А те, кто за пирожками в очереди стояли, поспешили убраться по своим делам.

М-да. Не долго музыка играла.

Сперва они проковыляли мимо, что-то бурно обсуждая меж собой, пока наши столы не попались на глаза самому рослому среди них. Он шел в центре, смуглокожий, глаза и нос – красные. В курчавой бороде какой-то сор застрявши.

– Эт че тут за балаган? – гоготнул он, приближаясь. Дружки двинулись за ним. – Никак пироги, а, Вилен?

– Да, куда твои квасильщики-то делись? – поддержал его другой, поменьше, но не менее наглый. Весь косматый и какой-то неприятно неопрятный.

Они все двигались к нам, подталкивая друг друга локтями.

– Так это ж пироги! – загоготал один из них, нагло влезая всей пятерней в блюдо с пирогами.

– А ну руки убрал! – резко окликнула я, подходя ближе. Свои грязные ручищи с черными ногтями пусть при себе держит!

Мужик замер, явно удивленный, что кто-то осмелился ему перечить.

– Ты кто такая, чтобы мне указывать? – спросил он, нахмурившись. Чуть вперед подавшись, он оказался со мной почти нос к носу. В голосе – угроза неприкрытая.

– Та, кто теперь за этим местом приглядывает, – я посмотрела ему прямо в глаза, не отводя взгляд.