Монетки Вилен мне выдал парой дней раньше. Я уже неплохо ориентировалась в местных расценках, поэтому торговать не боялась.

Натянула свою легкую накидку, надо же прилично выглядеть, прихватила кошель и отправилась за съестным. Ремонт ремонтом, я домашних кормить надобно.

Пешком до центральной площади было всего ничего. Прохожие улыбались мне в ответ, птички пели, настроение у меня сделалось преотличное. Мысли о наших отношениях с Виленом и моих на него реакциях я пока отмела в сторонку.

На площади уже шел оживленный торг: повсюду слышались крики продавцов, стучали колеса телег, а в воздухе пахло свежей рыбой и пряностями. Я прошлась по рядам, прикидывая, что могу купить на обед, чтобы приготовить как-то без толкового очага.

– О! Девушка, подойди! – окликнула меня какая-то женщина с лотком, на котором красовались аппетитные фрукты. Я подошла, и она мне подмигнула, приподнимая слева спелый персик. – Держи, сегодня сладкие.

Пока я приценивалась к фруктам, меня кто-то окликнул с другого конца прилавка:

– О, да это ж Нина! – узнала я знакомый голос. Оказалось, одна из покупателей, что раньше брала у меня пироги. – Сколько же я твоих пирожков купила, помнишь?

– Конечно, помню, – улыбнулась ей в ответ. – Как у вас дела?

Женщина принялась рассказывать, как ее семья распробовала мои пироги с яблоками, а теперь, когда я перестала регулярно печь из-за ремонта и всей этой суматохи, у них будто чего-то не хватает за чаем.

– Надеюсь, в скором времени все наладится. Мы там активно ремонтируем помещения, мебель меняем, расширяемся… – я невольно вздохнула. – И мальчишки помогают, да и Вилен тоже. Только все равно дел невпроворот!

– Вилен? Тавернщик сам? Не уж-то за ум взялся… Мы-то думали, ты у него таверну под пекарню выкупила, – переспросила она.

– Да не совсем, – я лукаво улыбнулась, хотя внутри у меня словно кто-то защекотал. – Мы теперь на двоих там командуем.

Мы еще немного поговорили о том, как идет ремонт и о том, что в городе многие уже ждут, когда я снова начну печь пироги. Оказывается, новости распространяются быстро, особенно когда людям нравится еда.

– Кстати… – женщина вдруг посерьезнела, посмотрев на меня пристально. – Слыхала я, что родители одного из мальцов, что у вас работают, недавно в приюте скандал учинили. Гадкие людишки, забулдыги подзаборные, но гонору… Ты бы поосторожнее. Мало ли еще к вам заявятся.

Я на миг замерла. Неприятная волна холодом прокатилась по плечам, но я сделала вид, будто все нормально. У Малика мать прям там и работала. У Гасти только дед был… Выходит, Боди?

– Да мало ли что болтают, – отмахнулась я. – Я… разберусь, если что.

Женщина кивнула, но по ее взгляду было видно – она-то верит слухам. Да и, признаться, я тоже начала верить, но уж слишком не вовремя эти мысли.

– Да, и еще говорят, ты туда тоже хаживала недавно? – добавила она, будто невзначай, а сама смотрит, глазами поблескивает из-под своего ажурного чепца в цветочек. – Но ты ведь… не замужем?

Вопрос прозвучал как колокольчик в голове, заставив меня чуть нахмуриться.

– Ходила, – осторожно ответила я, сделав вид, что составляю в уме список покупок. – Да так, надо было кой-чего выяснить. Мальчишки ж у нас оттуда работают. Я теперь ими тоже заведаю.

На том мы и попрощались. Я поспешила купить немного картошки, лука, свежих сезонных овощей и кусок мяса, а также забежала в лавку за хлебом и специями. Собрав все необходимое, я двинулась обратно к таверне.

На душе у меня было неспокойно. Слух об опасных родителях Боди заставил поднапрячься… Не хотелось бы мне с ними сталкиваться. Да еще и этот вопрос со статусом “замужней” женщины. Я ведь пока только собираюсь усыновить мальчишку, а без мужа, выходит, никак.

Да уж… Что, если и правда попросить Вилена прикинуться моим супругом? Мысль эта даже заставила меня покраснеть.

Я толкнула дверь и вошла в полутемный зал таверны. Работники как раз что-то приколачивали у окна, а мальчишки таскали доски. Вилена было не видать, скорее всего, все еще разбирал вещи наверху.

– Ох, – выдохнула я, сгружая на стол за стойкой корзину с покупками. – И что делать?

На сердце было тяжко, будто камень лег: рассказать ли все прямо Вилену и попросить, чтобы он сыграл роль “мужа”? Или попытаться самой как-то решить этот вопрос? Но ведь закон есть закон: без согласия супруга мне не отдадут Боди.

Вон оно как повернулось…

Я потерла лоб, чувствуя, как в голове клубятся тревожные мысли. Все-таки придется объясниться. И чем скорее, тем лучше. Только вот как Вилен на это отреагирует?

Снова будет сердито брови хмурить? А может, наоборот, согласится?

Как бы то ни было, оставлять Боди в приюте не хотелось. Понимала, что сомнения – не лучший помощник, но все же…

– Ладно, – наконец пробормотала я себе под нос. – Сначала приготовлю обед. А потом уже попробую с ним поговорить.