— И чем бы я там управлял? — Вроцлав впервые позволил себе ехидную усмешку. — Разве что бричкой. Все активы Новаков за незначительным исключением отныне принадлежат вам. Хозяйства они лишились. Так что от меня бы они избавились, едва покинув ворота усадьбы. Я им нынче без надобности.

— Резонно, — признал я. — А за дочь не боишься? Она же сейчас одна в комнате осталась.

— Она давно приучена запирать за мной дверь и открыть ее только на условный стук. А окна на ночь мы закрываем на прочный ставень. Сам когда-то эту комнату выбрал. В ней раньше у ваших предков оружейная была.

— А самого оружия, кстати, нигде не осталось? — зацепился я за слово.

Управляющий развел руками.

— Полагаю, его увезли отсюда ещё до свадьбы вашей матушки с герцогом Матеушем.

Резонно. Видимо, арсенал в приданое не входил. Ладно, раз оружия нет, значит, сам найду. Времена нынче неспокойные, по нескольку раз в день на меня покушаются. Тут сами Высшие велели железками обзаводиться. Не лопатой единой, так сказать. Да и про личников подумать нелишне, чтоб хотя бы от таких вот бунтов защищали, пока я с исчадьями скверны возиться буду.

— А можно вопрос? — кивнул Вроцлав в сторону Василисы.

— Задавай.

— Она и в самом деле вещая, или просто дурочка блаженная?

— Увы, в самом деле.

— Но как такое может быть? Мертвые они на то и мертвые, что лежат себе смирно на погосте. Как они восстать могут?

В голосе управляющего звучало явное сомнение.

— Раньше такого и не было, — подтвердил я. — Но что-то изменилось в ткани бытия, и в этот мир пришла скверна. А значит, мертвые могут собраться под её знаменами.

— Я запутался, господин. Скверна — это смерть?

— Нет. Скверна — это ересь. Это нарушение естественного круговорота жизни и смерти.

— Это стихия? — искренне пробовал разобраться в происходящем Вроцлав. — Или есть кто-то, кто возглавляет скверну?

— И то и другое. Скверна — это стихия, которой нет и быть не может в нормальном мире. Стихия-зараза, заставляющая мир болеть и гнить заживо. А насчет того, кто её возглавляет…

— Это ведь тоже люди?

— У меня есть большое сомнение на этот счет. Я не знаю, откуда берутся эти порождения, но они изначально чужды нашей природе и ведут себя как захватчики. Однако у них множество прислужников из числа обычных людей. Ренегатов хватает, увы.

Мы ещё немного помолчали.

— Вы очень сильно изменились, господин. Я и подумать не мог, что вы обладаете такими знаниями.

— Мы в прошлом редко общались.

— Да, всё верно, — вздохнул управляющий.

Так за нехитрой беседой мы дождались рассвета. С первыми лучами солнца из дома потянулся печальный караван с вещами слуг и ими самими. Причем, насколько я услышал через раскрытые окна, кое-кто поругивал своих мужей за недальновидность. Еще больше было тех, кто сомневался, что усадьбе грозят мертвые. Сниматься с места не хотел никто. Эх, раньше надо было думать и желательно головой. А теперь я вас всех сюда на порог не пущу, да и вольницу с землей серьезно подрежу. Если Демьян не был злопамятным, то ко мне-новому это не относится.

Дальше мы с Вроцлавом продолжили инвентаризацию. Проводили её, что называется, наскоро, на коленке. Обходили усадьбу, смотрели, насколько её успели разграбить мои родственнички и их слуги. Как ни странно, но почти всё ценное, типа картин, мебели и посуды, оказалось на месте, никто их выносить не стал. Поскольку в чистоплотность помыслов этих людей я не верю, остается лишь предположить, что и те и другие всерьёз рассчитывают на возвращение сюда в самом скором времени. Проблема ли это для меня? Нет, но задачу несколько усложняет. Я же вроде как должен со скверной разбираться, а не вникать параллельно в экономику отдельно взятого хозяйства и отбиваться от посягательств на свое имущество. Ничего, справлюсь.

Между делом я познакомился с Иолантой. Прежний Демьян, затюканный родней, мало обращал внимания на кого-либо, кроме своих мучителей, поэтому никто из нас не удивился тому, что это было именно знакомство. Дочь управляющего оказалась не по возрасту скромной и строгой девчушкой, которая, судя по выражению глаз, в свои шесть лет явно успела хлебнуть лиха. Эх, надо бы ей учителей хороших найти, или в школу определить. А если и там обижать станут? Вон какая она маленькая и худенькая. Нет, решено: будут учителя у Иоланты, а у меня лояльный управляющий. Вполне взаимовыгодное сотрудничество, я считаю.

Чуть позже мы познакомили Иоланту и Василису, после чего с чистой душой оставили девчонок одних, а сами продолжили заниматься насущными делами. Где носило в это время Цапа, не представляю, но не удивлюсь, если он удрал на разведку. У моего фамильяра всегда была тяга подслушивать разговоры, не предназначенные для его ушей, а я его не видел с того самого момента, как управляющий убедил слуг покинуть нас.

Так оно и оказалось. Через полчаса покрытый дорожной пылью суслик вернулся в дом и дал понять, что у него есть что мне показать. Я ненадолго оставил Вроцлава и отправился в кабинет. Однако вместо разговоров слуг я увидел кое-что поинтереснее.