Алексей Валерьевич откинулся на стул и раскрыл газету на статье, которая привлекла его внимание громким заголовком:

“Усадьба Вронских снова ожила.

После длительного отсутствия Анна Петровна Вольская закончила свое образование и вернулась домой. Наследница прославленного рода, молодая графиня Вольская пока никого не принимает…”

Не дочитав, Алексей Валерьевич резко встал и быстрым шагом перешёл улицу. Попав в свой кабинет, он достал из стола несколько тетрадей, в которые он регулярно записывал свои умозаключения. Безошибочно выбрав ту самую тетрадь, в которую семь лет назад он записал все свои мысли и выводы, связанные с исчезновением молодого юноши Сергея Петровича с празднования собственного дня рождения, он почувствовал, что настало время вернуться к этому делу

Открыв тетрадь, Алексей Валерьевич тотчас вспомнил испуганную девочку, которую когда-то нес на руках из сада и ее прощальные слова: “Пожалуйста, найдите моего брата. Только вы сможете это сделать. Я знаю — он жив.” Сердце старого сыщика сжалось. Он сильно побледнел. Это дело тревожило его все эти годы. Именно из-за него он круто изменил свою жизнь, став частным сыщиком. Именно тогда мать этой девушки обвинила его, называв “собирателем сплетен”. Кравцову казалось, что он давно забыл об этом, но возвращение молодой графини в усадьбу, всколыхнуло воспоминания. Ему вдруг очень захотелось увидеть Анну Петровну и узнать у нее, как жил все эти годы ее брат. Если, конечно, графиня Изольда Васильевна говорила правду, утверждая, что его увез дядя. Но все эти годы в душе у Алексея Валерьевича “скребли кошки” искреннего сомнения ее словам. Он покраснел и был так возбужден, что не раздумывая отдел шляпу, поправил костюм на располневшей фигуре, и выбежав из своего кабинета, подозвал извозчика.

Анна проснулась в своей комнате и затравленно огляделась по сторонам. Здесь было светло и уютно, словно в детстве: никаких следов плесени или заброшенности. Лучик света пробивался сквозь неплотно закрытые портьеры и слепил девушки глаза. Она не помнила как оказалась в комнате — вероятно ее отнес слуга. На миг Анна усомнилась в реальности происходящего, и ущипнула себя за щеку. Возникшая боль подтвердила, что всё это — правда. Анна быстро оделась, что после долгого проживания в пансионате не вызывало трудностей, и спустилась в столовую. Завтрак стоял на столе, ожидая ее, но маменьки не было. Столовая выглядела более ухоженной, но плесень здесь тоже успела пустить корни.

Никогда не общаясь с управляющим имения, Анна решила начать с поиска каких-нибудь записей об адвокате или поверенном их семьи. Но прежде встав из-за стола, едва притронувшись к пище, Анна медленно подошла к комнате брата. К ее удивлению дверь, когда-то покрашенная в светлый тон, почернела и была заколочена досками. Анна тяжело задышала и обхватила себя руками, пытаясь закрыться от увиденного.

“Как же ты тут жила, маменька? Что чувствовала, не позволяя искать Серёжу? Заперев меня?”- думала Анна.

В ее душе разгорался огонь возмущения и ярости. Она чувствовала, что получила ещё одно доказательство того, что маменка всех обманула тогда, сообщив о мнимом отъезде брата. “Прежде всего, нужно найти этого сыщика. Кажется, его фамилия Кравцов.”

Решительно спустившись по лестнице, Анна подошла к входной двери. Открыв дверь, Анна взвизгнула от неожиданности — перед ней стоял человек, о котором она только что думала, размышляя, где его найти.

— Доброе утро, Анна Петровна. Частный сыщик Кравцов, к вашим услугам. Прошу простить столь ранний визит, но… — сняв шляпу поклонился Алексей Валерьевич и замер. Неожиданно для себя Анна бросилась ему на шею и заплакала.

— Как хорошо, что вы пришли, — всхлипывая произнесла она. — Здесь происходит что-то непонятное. Прошу вас, помогите мне.

Анна пригласила его войти и, оглядываясь, провела в гостиную. Они стояли у открытой двери, за которой царил мрак и запустение.

— Я приехала только вчера, а тут такое… Маменьки нигде нет. Ее комната закрыта на ключ. К завтраку она не спускалась. А спросить не у кого — в доме только двое слуг, и они глухонемые. Мне так страшно, — девушка снова заплакала.

Алексей Валерьевич осмотрел гостинную, отметив про себя, запустение, которое настигло помещении с тех пор как он побывал здесь много лет назад. Кравцов будто увидел тень графини Изольды Васильевны, нашедшую свое укрытие в этом месте.

Слова Анны его озадачили: неужели никто не сообщил ей страшную новость? Что ж придется сделать это самому. Он внимательно посмотрел на Анну, не понимая почему ее до сих пор беспокоит поведение маменьки. Да и запустение внутренней части дома вполне обьяснимо. Девушка явно была не в себе: постоянно оборачивалась, была бледна, словно белое полотно, пальцы рук дрожжали. Она чего-то сильно боялась.

— Анна Петровна, — мягко сказал Кравцов. — Возможно, вы не хотите это принимать. Знаете, так часто бывает: мозг человека прячет страшное под маской других мыслей, чтобы дать возможность справится с неизбежным.

— Я не понимаю вас, — прошептала Анна, вскинув брови вверх. — Если вы что-то знаете, прошу вас скажите об этом мне. Неизвестность страшит гораздо сильнее.

— Что ж, — вздохнул Алексей Валерьевич и взял девушку за руку. — С прискорбием сообщаю, что ваша маменька, графиня Изольда Васильевна Вольская, скончалась аккурат шесть месяцев назад. Примите мои соболезнования.

Кравцов опустил руку девушки и отошёл от нее, наблюдая за ее реакцией.

— Маменька умерла полгода назад? — вырвалось у девушки. Ее глаза расширились от страха, боли. В них отражалось испуганное непонимание и неприятие его слов.