— Рос. Я уж думал, ты сбежишь, не попрощавшись, — его голос гулко разнёсся под сводами зала.

— Не мог лишить Вас удовольствия официально меня спровадить, Ваше величество, — ответил я с лёгкой усмешкой.

— Брось ты это, — он махнул рукой. — Между нами это ни к чему.

Он подошёл ближе. Его взгляд был серьёзным.

— Я думал всю ночь. Я не могу просто так тебя отпустить. Ты спас мою дочь. Ты сделал меня королём. Ну и королевство это спас от Цербера. Любой из этих поступков заслуживает награды, которую я не в силах оценить. Всё вместе…

Он замолчал, подбирая слова.

— Я предлагаю тебе титул герцога. Любые земли на выбор. Хочешь — плодородный юг, хочешь — богатые рудниками предгорья. Я предлагаю тебе любую должность на выбор, кроме должности Архая и Петурио, и место в Королевском совете. Всё, что угодно. Просто назови свою цену.

Это было искреннее, щедрое предложение. Любой авантюрист на моём месте вцепился бы в него мёртвой хваткой. Это был джекпот. Финальная награда за главный квест. Но я смотрел на него и понимал, что ничего из этого мне не нужно.

— Я ценю Ваше предложение, Ваше величество, — я слегка склонил голову. — Но я вынужден отказаться.

Рэд нахмурился.

— Почему? Этого мало?

— Наоборот, этого слишком много, — честно ответил я. — Я не создан для придворной жизни. Я тактик, решатель проблем. Моя работа — пришёл, увидел, наследил. Аная сбила меня с пути своим божественным заданием, но я-то его выполнил. Сидеть в Совете, плести интриги, управлять землями — это не моё. Я заскучаю, стану невыносимым, и через год Вы сами меня казните, чтобы от меня избавиться.

Рэд смотрел на меня, и в его глазах было понимание. Он сам был таким же. Он знал, что такое тоска по дороге и битве.

— Я понимаю, — кивнул он. — Но ты мне очень нужен.

— Нет, — твёрдо сказал я. — Здесь нужен король Оливер и принцесса Дайре. Легенда, которую мы создали. А я — лишь инструмент, который должен быть убран в ящик после использования. Мое присутствие здесь будет только напоминать всем, что легенда была создана искусственно.

Он молчал, понимая мою правоту. Затем он шагнул вперёд и обнял меня. Крепко, по-медвежьи. Это было не объятие короля и подданного. Это было объятие отца и сына.

— Я всегда мечтал о таком сыне, — сказал он тихо, с искренней, неподдельной теплотой в голосе. Затем он отстранился, хитро прищурился и добавил, кивнув куда-то в сторону: — Или, на худой конец, зяте.

Я проследил за его взглядом. В арке бокового коридора стояла Дайре. Она смотрела на нас, и, поймав мой взгляд, густо покраснела и быстро скрылась. Она была красива в своем новом платье, и в её глазах больше не было того затравленного страха. Она шаг за шагом превращалась в настоящую принцессу. Но я сделал вид, что не заметил намёка. Мой путь лежал не к алтарю.

— Удачи Вам, Ваше величество, — сказал я, делая шаг назад.

— И тебе, Рос. И тебе.

Наше прощание было коротким, как команда в бою. Это было прощание двух ветеранов, которые вместе прошли через огонь и дым, выполнили свою задачу и теперь расходятся каждый своей дорогой. Он — строить новое королевство.

Я — идти своим путём.

Я вышел из тронного зала и направился к главному выходу из дворца. Мой разговор с Рэдом был последним официальным делом в этом городе. Теперь я был свободен. Но на широкой лестнице, ведущей во внутренний двор, меня ждали. Хьёрби и Джингри.

Они изменились. На них больше не было рабских ошейников и потрёпанных гладиаторских доспехов. Они были одеты в добротную одежду из тёмной кожи, какую носят степные охотники. Хьёрби стоял, скрестив руки на груди, его длинные волосы были собраны в хвост. Рядом с ним, как всегда молчаливый и смертоносный, стоял Джингри, его руки покоились на эфесах двух мечей за спиной. Они больше не были рабами арены. Они были свободными людьми и местными легендами.

Рэд, верный своему слову и моему совету, не просто даровал им свободу. Он восстановил историческую справедливость. Хьёрби, как последнему потомку вождя угнетённого степного народа гуруй, был возвращен титул его отца.

Он был назначен герцогом всех восточных степей — земель, которые раньше принадлежали его народу и которые этот край станут заново населять.

Это был гениальный политический ход. Он не только вознаграждал героя, но и мгновенно успокаивал беспокойные степные племена, давая им своего, понятного им правителя. Джингри, верный друг и телохранитель, конечно же, отправлялся с ним. Они были неразлучны, как лук и стрела.

Они не сказали ни слова, когда я подошёл. Они просто смотрели на меня. В их глазах не было подобострастия или раболепия. В них было нечто гораздо большее — безграничное, непоколебимое уважение и благодарность.