— Поэтому мне никто не сообщил, что я имею нехилые шансы стать овощем после того, как пропущу кучу маны, удерживая воплощение несколько часов?

— Да, именно поэтому, — ничуть не смутился Михаил. — Тебя пугает то, что за рай нужно иногда чем-то жертвовать и бороться?

— Дело не в этом, а в подставе. Я имел право знать, что рискую.

— Если так нужно для дела, то зачем? — удивился Миша.

— И тебе это кажется нормальным?

— Если… Когда я окажусь на твоём месте, я просто сделаю, что должен, вот и всё. И когда ты поймёшь, что пришла моя очередь, не говори мне. Это честно.

— Мирт тоже мне задвигал про долг.

— Почему-то слово «долг» вызывает у всех негативные чувства. Но ведь долг это не то, что на тебя кто-то взвалил принудительно. Это уже называется другим словом. Долг — это то, что выбираешь ты сам. Если тебе не нравится тот долг, о котором тебе говорят неспящие — значит это просто не твой долг.

Я не стал отвечать. Занял паузу дегустацией бутерброда с крекером и сыром, ещё больше вдохновился тем, чтобы поднять уровень инкарнаци.

— Интересный подход. И чем твой долг лучше? — наконец спросил я, когда пауза затянулась.

— Город надолго завис в две тысячи седьмомом. Для многих этот период был лучшим в жизни. В две тысячи пятом году у меня появился сын. С женщиной, которую я всем сердцем полюбил. Не знаю, чувствовал ли ты такое когда-либо… На высоких эхо иногда встречается раса тари. У них был похожий термин… означавший вторую половинку души. Так было и у нас. Молодой врач и пианистка, игравшая в составе оркестра. Ты когда нибудь любил так сильно?

Я пожал плечами.

— Может быть.

Пожалуй, ближе всего будет то чувство, что я испытывал к Тане. Но мне особо не с чем было сравнивать. Да и дела были поважнее.

— При чём здесь это? — добавил я после паузы.

Михаил закинул в рот ещё один кусочек торта. Я повторил за ним. Хотел бы отравить — давно бы уже это сделал. На вкус — необычно. И конечно, в креме было полно корицы.

— Сейчас на дворе август две тысячи седьмого. Для меня этот год не был лучшим. Каждый год своей жизни после него я проклинал своё существование. Четырнадцатого марта пьяный придурок на дороге оборвал их жизни. А я остаток жизни провёл на дне бутылки. Врачебную практику, само собой, прекратил… Мою судьбу украли, получается. Так что для меня мир перестал существовать задолго до апокалипсиса.

Он улыбнулся. Мягко и на этот раз искренне.

— Город их вернул, — подтолкнул я. — Как и тех, кто был дорог мне. Спасибо, что поделился. Но по словам неспящих, это всего лишь другие люди, которым переписана память.

— Нет, Полярис. Это — полная, откровенная, наглая и подлая ложь, — произнёс он спокойно, но… свет на кухне почему-то стал более зловещим и будто приобрёл едва заметные зелёные оттенки.

— Тогда как Город возвращает людей к жизни? Я был на магических. Человек без души — это зомби.

— Я возвращался назад тысячи раз, и знаешь что? Мой сын говорит слово в слово то же, что говорил в нулевом мире. Да, с поправкой на эхо, но то же самое.

— Ты уверен, что не выдаёшь желаемое за действительное?

— Это… та же душа. Я знаком с аниматургией и провёл множество исследований на высоких эхо. Находил Алину раньше, и наш сын становился старше. Бывало даже не встречал её. Но всегда, когда у нас были дети — на свет появлялся Андрей. Та же душа, что была в нулевом мире.

— В нулевом ты тоже был аниматургом?

— На высоких эхо есть техники, позволяющие работать с прошлым. Даже с таким.

— Значит неспящие по этому поводу мне таки солгали, — сказал я. — Да и Мирту наверняка тоже. — А как быть с теми, кто переродился в вымышленных персонажей?

— Такое перерождение лучше, чем стать камнем, не находишь? С учётом того, как действует Город, скорее всего роли были предложены тем, кто не только на них подходил, но и доволен занимаемым местом. К тому же, это вообще может быть душа того, кто не успел дожить до апокалипсиса и много выбора не имеет…

— А как же те, кто… будут переработаны им? — задал я вопрос. — Души тех, кто погиб в нулевом мире. Что с ними?

— Я думаю, что Город не создаёт новые души, а берёт их из некоего пула.

— А те, кого точно не было? У меня в универе учится девчонка из моего любимого аниме.

— В таком случае Город подыскивает среди реально существующих душ аналог, которому не находится своей роли и даёт новую.

— Это насилие, — заметил я. — Я слышал, людей превращают крыс, кусты и камни.