— Сам ящик и есть артефакт, — сказал старик.

— Что делает?

— Позволяет вещи таскать между слоями, не меня свойства.

— То есть я смогу брать предметы с высоких эхо и пользоваться на низких?

— Только таскать, — покачал головой старик. — Вытащил и свойства меняются. И в эхо он нестабилен, если что. Так что в следующий слой он не перейдёт. Его для другого берут.

— Для чего?

— На Изнанке вес сильно снижается. Его в основном духи берут, аптекари всякие, да мастера муши. Им по профессии ящик положен.

На углу ящика обнаружился логотип, который частично объяснил желание странного артефакта оказаться у меня.

— Культ Великого Мару, — заметил я.

— А, и эти тоже их берут и делают. Странная религия. Ты что, один из них?

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил я.

— Так-то он двадцатку стоит, но так и быть, за десяток отдам.

— Десять часов за предмет, который просто исчезнет через девять дней?

— Дней… Дней, молодой человек.

— Тем более!

Ящик тоже сказал своё слово и перекатился мне под ноги.

— Эх-х… угрей тебе в койку… пусть будет пять суток.

— Три.

— Не наглей. На нём ценник в двадцать висит!

— И какой дух тебе платит двадцать дней за ящик, если с них выпадает в среднем по два-три часа?

— Три… — махнул рукой торговец. — Плати и вали уже.

— Давай зеркало, — сказал я, и старик спустил покрывало с крупного старинного зеркала, стоявшего у входа.

— Мезамир Дубравский, — произнёс он, и я повторил, озвучивая названную сумму. Под грохот прыгающего ящика.

Я поднял странную покупку и понял, что держать ящик в руках, мягко говоря, неудобно. Мда. Отсюда я точно выйду в реальность и возьму такси.

Снова зазвенел колокольчик, и уже когда я выходил из магазина, вслед мне донеслось:

— Не забудь потом вспомнить моё имя перед Мару!

Выйдя из магазина первой моей мыслью было — нафиг я вообще это взял?

Второй — как мне теперь отсюда выбиратиься?

Справедливо рассудив, что рынок — не лес, я решил просто двигаться в одну сторону и тогда точно выйду.

План оказался рабочим, и вскоре на горизонте показалось стремительно темнеющее небо. Неужели настолько поздно?

Сверился с телефоном и с трудом разобрал числа. Они как всегда на Изнанке — расплывались.

Мимо тянулись ларьки. Уже каких-то эфемерных нелюдей, духов и странных существ. Я смекнул что забрёл куда-то совсем не туда, особенно по лицам оборачивавшихся на меня местных. Но я упорно шёл вперёд. Тем более, что агрессии никто не проявлялся.

Существ тоже становилось всё меньше. Но рынок пока не кончался.

Я остановился у последнего населённого ларька, где торговал милый дух в белом кимоно и с такой же белоснежной кожей, а так же синевато-чёрными волосами, закрывающими большую часть лица густой чёлкой.

— Вам помочь? — вежливо обратилось существо, видя что стало объектом моего внимания.

— Если я буду идти так, то однажды выйду отсюда?

— Вы имеете ввиду с рынка? — спросила призрак. Голос мягкий, с придыханием, будто она озвучивала персонажа из мрачной готичной порнографии.

— Именно.

— Люди ещё не освоили всех путей сумеречного рынка… — томно произнесла призрак. — Один Город знает, куда ты выйдешь этой тропой.

Вот это сейчас было вообще неожиданно.

— То есть там будет бесконечный пустой рынок или как? Я вижу небо вдали.

— Так бли-изко и так недости-ижимо… — потянула она.

— Ты что, не можешь выйти отсюда?

— Если бы господин подарил мне своё время, возможно я смогла бы… И многое отдала бы за такую возможность…

Она даже слегка ослабила кимоно, давая понять, насколько многое. Но в этот момент не к месту подул летний ветерок и растрепал чёлку существа, показывая полное отсутствие глаз, будто такого органа у людей и не предполагалось.

— Сколько времени ты хочешь?

— Дайте хотя бы пару часов, господин — призрак аж засияла вся, будто её ждал портал в рай.

— Выведи меня отсюда, и ты получишь час. Больше ничего не нужно.

— Ааэа. Контракт, — потянула она.

— Это твоё имя? — не очень вежливо, но я решил на всякий случай уточнить.

— Ааэа, — призрак поклонилась, будто служа герцогу.

— Кстати, чем ты торгуешь? — спросил я уже из чистого любопытства.

— Вещи с кладбища! — радостно отозвалась она, будто я самый яркий представитель её целевой аудитории.