— Что ж, посмотрим, как проявит себя ваш господин Мюллер, если вы серьезно надумали назначить его бургомистром,— задумчиво произнес Базилиус и отдал распоряжения магам напечатать новый указ, который мне оставалось только подписать и поставить королевскую печать.

От проблем города и выбора бургомистра, мы перешли к следующим, изучая состояние экономики в различных отраслях, иногда устраивая короткие совещания. Маргарете, наконец, полностью включилась в работу и ей это весьма понравилось, применять все свои знания на практике. Мы сделали пару перерывов на обед и ужин и к полуночи на столе в зале не осталось ни одной папки, описывающей определенные прусские проблемы. Все их сложили обратно в коробки, а на краю стола теперь лежала стопка подписанных указов и распоряжений.

Прегиль обвел зал и всех присутствующих взглядом, в котором смешались неверие и радость одновременно.

— Не могу поверить, что мы управились за один день, Ваше Величество, — произнес он и в голосе его послышалась благодарность. — Удивительно, мы не могли разгрести эти проблемы много лет. Конечно, король Фридрих казался мне когда-то идеальным монархом, но… Теперь понимаю, как сильно я заблуждался.

Я хотел было ему сказать, что нельзя сравнивать меня с обычным человеком, но потом, взглянув на уставшую Маргарете и следом на часы, решил, что в полночь начинать разговор, который скорее всего снова выльется в долгий спор, не лучшая идея.

— Доброй ночи, Базилиус, — сказал я. — У нас в любом случае впереди еще обсуждение насчет Мекленбурга и Померании.

— И переноса столицы, — в голос мага все же закралась досада. — Вы точно не передумаете?

— Нет, — ответили мы одновременно с Маргарете.

— Вижу, Ее Величество полностью вас поддерживает в этом вопросе, — Прегиль невольно улыбнулся. — Но не буду вас больше задерживать. Признателен вам обоим за уделенное время. Доброй ночи.

Мы вышли с Маргарете.

— Спать хочу, умираю, — прошептала она, опираясь на мое плечо.

— А я бы сейчас лучше прогулялся и проветрил голову, — заметил я.

— Где?

— Да просто по замку. Иначе мне все эти указы и распоряжения всю ночь будут сниться. Ноткер, принеси нам кофе.

— Харди, ты издеваешься? — возмутилась Маргарете, но через миг уже не удержавшись приняла из рук кобольда чашку, распространяющую приятный аромат.

Мы вышли в длинный коридор, ведущий в соседнее крыло Хоэцолерна. Маргарете, взбодрившись после нескольких глотков, шла разглядывая картины и оружие, развешанное на стенах. Потом, посмотрела на меня, словно ее осенило.

— Погоди, на тебя ведь алкоголь не действует, — произнесла она. — Значит и кофе тоже не должен?

— Не действует.

— Зачем тогда пьешь? — удивилась Маргарете.

— Просто вкус нравится, — я чуть улыбнулся.

В окна коридора застучал сухой снег. Маргарете остановилась, смотря на полутемный замковый двор, освещаемый внизу неяркими фонарями и постепенно заметаемый снегом.

— Я совсем забыла про подарки, — спохватилась она. — Надо же их положить по традиции под ель. Ноткер, принеси пакет в Графский зал.

— Ты решила этим сейчас заняться?

— Как раз сейчас никто не увидит, — Маргарете улыбнулась. — Ну и я всё равно проснулась от кофе.

Мы спустились вниз, в Графский зал, самый большой и живописный в Хоэцоллерне, в центре которого сейчас стояла огромная, достающая верхушкой до самого потолка рождественская ель. В полумраке сверкали гирлянды и огоньки в волшебных елочных игрушках, которые сделали не так давно под руководством Цецилии мои кузины, Маргарете и Тея.

— Уф, чуть не надорвался, Ваше Величество, — сказал Ноткер, поставив пакет на стол. — У вас там что — золотые слитки?

— Это ты так шутишь сейчас? Ты ведь прекрасно знаешь что там, Ноткер, — сказала Маргарете.

— Похоже, шутка была неудачная, простите, — отозвался кобольд.

— Надо было про семерых гномов пошутить — я бы точно оценил, — заметил я и подмигнул Маргарете мгновенно взъярившийся.

— Еще раз назовешь меня Белоснежкой, Харди, и я… — прошипела она в бешенстве. — И я не подарю тебе это!

Она показала мне крошечную черную коробочку.

— Позвоню господину Эрцу в Оберштайн и закажу себе то же самое, — отозвался я, дразня ее.

— Нет, не закажешь. Это сделано по индивидуальному заказу с обязательством не воспроизводить не то что копии, а даже что-либо похожее.

— Заинтриговала, сдаюсь, — я засмеялся. — Что это?

— Получишь на рождество, — отозвалась Маргарете всё еще сердясь.

— Я его не справляю. В отличие от тебя я давно знаю о своей магической принадлежности, — заметил я.

Маргарете вдруг погрустнела.

— Знаешь, этот действительно так странно, считать себя всю жизнь одной, следовать одним традициям, а потом оказаться среди тех, кого когда-то сжигали на кострах…