— Об этом не переживай. Я это сделал не ради выгоды и не потребую оплаты. Просто однажды я сам был в таком же положении… и мне пришли на помощь, не спрашивая зачем. Теперь я стараюсь помогать другим, кто оказывается в такой же заднице.

Я поклонилась. Так некоторые вещи обретали смысл.

— Благодарю, сэр. Обещаю, что не подведу Вас, и сама приду на помощь другим, если они окажутся в той же ситуации. Хотя вряд ли у меня когда-нибудь будут возможности, сравнимые с Вашими, но может быть кое-что мне и удастся…

— Это было бы очень неплохо. Но что касается твоих возможностей… Смотри, ситуация такая. Пока ты не видела ничего… специфичного, скажем так. Ты не знаешь, где находится эта палата, ты не знаешь, кто я такой… в общем, одна рожа в маске — это не сенсация. Поэтому есть два варианта. Первый — подождать, пока ты поправишься, и с небольшим мешочком золота высадить в любой точке Ре-Эстиза, Бахарута или Слейна по твоему выбору. Тогда ты идёшь своей дорогой, я своей, об этом эпизоде просто забываем. Второй вариант — остаться здесь надолго, перейти в моё личное подчинение… но тогда ты узнаешь много вещей, которых другим знать не нужно. После этого на вольные хлеба тебя отпускать уже нельзя будет — придётся жить и работать вместе.

— Это… весьма честно с Вашей стороны, сэр, — после того, как Теократия мне выбора не предоставила, я весьма ценила подобную откровенность. Особенно в ситуации, когда ничем её не заслужила. — Но по правде говоря, я с самого начала знала ответ. Я останусь тут. Я должна хоть чем-то отблагодарить за всё, что Вы для меня сделали… и кроме того, в Ре-Эстизе меня всё равно никто уже не ждёт. Моя семья мертва. Банда, ставшая мне второй семьёй — тоже. Могущественная команда авантюристов получила большие деньги за нашу смерть, и если узнает, что я вернулась к жизни, то наверняка постарается довести работу до конца. Если позволите остаться с Вами, я сделаю всё, чтобы не быть бесполезной.

Он кивнул.

— Я понимаю. Я опять же… был в похожем положении. Тогда отдохни сегодня, а завтра я начну знакомить тебя с местными реалиями. Думаю, ты многое найдёшь интересным. Да, если до вечера или до завтрашнего утра вдруг передумаешь и решишь, что лучше ничего не знать — не стесняйся, скажи. Вопрос с той командой наёмников можно решить и менее радикальными способами.

И он исчез — без предупреждения, без единого звука или жеста, прямо с места, где сидел. Оставив меня наедине с мыслями…

Спустя минут пять я поняла, что лежать без дела весь день (кстати, который сейчас вообще час? С местным искусственным освещением и полным отсутствием окон — не поймёшь) не смогу. Первоначальная ломота во всех мышцах довольно быстро прошла и мне позарез нужно было встать и хоть что-то сделать. Да и есть постепенно начинало хотеться.

С другой стороны, голышом ходить по чужому дому — во-первых невежливо, а во-вторых — нарываться на изнасилование. Пусть даже в этом и виноваты хозяева, не предоставившие мне даже самого простого платья. Может, они меня так проверяют.

Я сделала себе из простыни, которой была укрыта, нечто вроде драпировки, подвязав её края. Получилось не слишком красиво, но хотя бы прилично. После этого уже более уверенно встала и прошлась по комнате, изучая мебель и выходы.

Что удивительно, я нигде не чувствовала насекомых, даже самых маленьких. Они есть везде, в любом городе, деревне, крепости, не говоря уж о полях и лесах. В тюрьме, где меня держала Теократия, их целенаправленно уничтожали магией, но даже туда периодически пробирались то муравьи, то мухи, то блохи на одежде стражников — просто их было слишком мало, чтобы использовать для побега. Здесь же помещение было настолько чистым, что казалось, будто я одновременно оглохла и ослепла.

Из комнаты было два выхода. Один — не запертая дверь, которая вела в длинный коридор, освещённый ярким белым светом. По обе стороны там было ещё несколько таких же дверей, видимо, ведущих в комнаты, подобные моей спальне. И второй — дыра в потолке, через которую, похоже, поступал свежий воздух. Я-прежняя, какой была в день моего ареста, наверное, смогла бы в эту дыру залезть, но для четырнадцатилетнего тела она была слишком узкой. Плечи бы я, может, ещё и пропихнула, но таз бы точно застрял.

Но именно в этом проходе я и обнаружила то, чего мне не хватало — первого с момента моего пробуждения паука. Я вздохнула с облегчением — уже начала подозревать, что моя сила просто перестала работать. Может, это Корона Мудрости так повлияла, а может, господин Нисики Энрай нашёл способ её обезвредить. Хотя он спрашивал об этом так, как будто впервые услышал…

Я на всякий случай ещё раз выглянула в коридор, убедилась, что никто не идёт, и покрепче схватила паука.

Точнее, «Восьминогого кинжалопаука-убийцу».