— Мы будем приходить раз за разом, убивать и калечить, жечь и ломать. Мы принесём с собою оружие. Настоящее оружие, а не эти железки. Настолько мощное и смертоносное, что покажется тебе столь же немыслимым, как и наша численность. Рано или поздно мы вырежем всех кобольдов до единого.

— Договаривай, человек! — В отсутствии развитых мимических мышц Курашу не составляло труда удержать лицо, но изменившийся голос и дрожащий в нетерпении хвост выдавали его с головой.

— Или так, — кивнул я, — или кобольды отойдут в сторону, обеспечив нам свободный доступ к святыне. Лаккона должна ожить снова — такова наша цель.

— Мы на одной стороне, — дверг тяжело покачал головой. Казалось, он и впрямь опечален сложившимся положением.

— Но?

— Старейшины считают иначе. А пария… не может вести за собой племя. Как и дверг не имеет права становиться вождём.

— В нашем мире есть одно слово, мой чешуйчатый друг, ломающее любые стереотипы. Это слово — революция.

Застыв в раздумьях на пару секунд, Кураш поднял на меня горящий взгляд:

— Парии нравится то, что он слышал. Революция созвучно слову надежда…

— Драть, скупаться бы, — протянул Налим, вырывая меня из плена воспоминаний. Расправляясь с остатками очередного брикета, пройдоха тоскливо поглядывал в сторону озера. Робин угрюмо пялился в никуда. Марико с улыбкой на лице наблюдала, как маленький светлячок пытается выбраться из клетки скрещённых пальцев. Навух, казалось, просто дремал. В густой тени здоровенного коричника было темно и влажно.

— Сдурел? Там же змеи! — Смайт храбрился, желая показать себя в лучшем свете. Но чем дальше, тем больше застарелый страх перед пресмыкающимися гадами сам вылазил наружу, превращая мужчину и игрока в малахольную девицу, того и гляди норовящую свалиться без чувств.

Последний отрезок пути занял достаточно много времени, хотя скрытность и безопасность группы однозначно стоила этих трат. Теперь, когда кобольды, подстрекаемые Кругом Мудрых, готовились к последнему бою, повторять мой старый маршрут было бы сродни коллективному самоубийству. Небольшой отряд вроде нашего на Севере Лакконы ждала лишь смерть.

Именно этими соображениями я руководствовался, по большой дуге обходя земли, которые коротышки считали своими и ревностно охраняли от посягательств любых чужаков. Даже когда царство мёртвого камня сменилось буйством прибрежной растительности, а в воздухе запахло стоялой водой, я не стал командовать остановку, продолжая гнать отряд дальше на запад. Километр за километром, покуда охотничьи угодья кобольдов окончательно не скрылись за горизонтом. Здесь простирались нейтральные земли до которых, в контексте сложившейся ситуации, скорее всего, никому нет особого дела. И меня это абсолютно устраивало.

Задание Совета формально было исполнено. В групповой чат отправилось сообщение приблизительно следующего содержания: «Кобольды запрашивают переговоры и готовы к уступкам, но если не поторопитесь, они просто обрушат входы. В любом случае, дальше это исключительно ваши заботы. Я самоустраняюсь. Адиос!»(38/140) А затем, не обращая внимания на сыплющиеся вопросы, попросту вышел из чата. Грыз меня червячок подозрений, что Сунь каким-то образом способен отслеживать абонентов своего навыка. И всё равно приманка получилась до одури притягательной. Уверен, теперь армия игроков будет в холмах уже через сутки, а дальше… Дальше за дело возьмётся чешуйчатый «Че Гевара».

Возвращаясь к делам насущным, стоит заметить, что за время долгого перехода резерв маны наконец-то преодолел значение в двести единиц, произведя тот самый эффект, которого стоило ожидать. Система зафиксировала взятую высоту, разродившись уведомлением о естественном росте параметра мудрости (2). Теперь неплохо зарекомендовавшую себя Магическую стрелу можно будет использовать дважды, даже без допинга в виде камней маны. Главное — не частить, чтобы не сжечь энергоканалы. Последствия такого рода казусов желательно проверять на ком-то другом. В моём же окружении обладателей магического дара, которыми можно пожертвовать ради науки, как-то не наблюдалось.

Даже сканирующий навык Марико на поверку оказался игрушкой чисто системной, не задействующей тот «мистический нерв», что способен придать сырой мане функциональную форму. Нет, магия Биолокации приводилась в движение исключительно системными костылями. Так сказать, по щучьему велению, по моему хотению. Что-то во всём этом было. Какая-то нарочитая искусственность, навевающая недобрые мысли о самой природе Системы. Как говорится, дай человеку рыбу, и он будет сыт один день, а на следующий приползёт за добавкой… Однако привал, кажется, затянулся. Пора бы уже приниматься за дело.

— Ну что, отдохнули, орлы? — нарочито бодро произнёс я и тактично не замечая мгновенно скисших физиономий, продолжил: — Доставайте шмотки, время пришло!

— Старшой, неужто ты объяснишь, наконец, нахрена мы столько комплектов купили? — оживился пройдоха.

— И объясню, и даже… а вот на тебе и продемонстрирую, — ласково улыбнулся я.

Налим насупился:

— А чего это чуть что, сразу на мне?

— Всё просто, мой непонятливый друг. Смайт, вижу, уже догадался?

— Ага, — усиленно закивал тот, обращаясь к Налиму: — Ты, старичок, если не хочешь, я с радостью тебя подменю. А то мне что-то не по себе…