Происходящее в дальней части палубы я толком рассмотреть не успеваю, но вижу, что там тоже всё под контролем, а потом нападающие отступают и спрыгивают на песок. И вновь округа тиха и пустынна, значит, нас явно будут дальше брать измором.

«Вот я Нострадамус», — говорю сам себе, когда через час нападение повторилось. А потом еще через три часа.

Кажется, что противников пустыня может делать из собственного песка бесконечно. Нападающие в пыльных балахонах и со ржавыми клинками не показывают особых сил и навыков, но их много и они явно не дадут нам спокойно закончить переход по пустыне. При этом мы не можем выбирать маршрут или прибавить газу, так что остается выдержать до конца или навсегда остаться в пустыне.

Нападения продолжаются, поэтому мы вновь вспоминаем про круглосуточные вахты. Однако по тревоге придется подрываться всем, поэтому о хорошем отдыхе можно и не мечтать, пока мы не отвяжемся от преследователей, но ждать этого в ближайшее время не стоит. Итогом становится то, что нас то и дело покусывают, но проглотить пока не могут. Вот только до конца месяца пути больше недели, значит, придется жить постоянно в режиме повышенной боевой готовности, как говорят военные.

Скоро наступает ночь, и обороняться становится сложнее. Сейчас никто даже не думает о том, чтобы пойти отдыхать, но даже если и делиться на две вахты, то сменщики вряд ли смогут расслабиться и подготовиться к боевому дежурству. Я стою у носа корабля, теперь почти не закрывая психическое око, чтобы ночной мрак не мешал видеть. И там духи пустыни вновь появляются, но пока что провожают нас взглядами. Да уж, под таким наблюдением точно не расслабишься.

— Нужно не стоически переносить испытания, а думать головой, — до меня доносится голос Фокса, беседующего с Андресом в пяти метрах от меня.

Вероятно, они обсуждают сложившуюся ситуацию, и я на самом деле согласен с черноволосым картежником, но мы слишком мало знаем о пустыне и её обитателях, чтобы придумать что-то такое, что нам сейчас поможет. Во всяком случае мне в голову ничего гениального не приходит. Судя по ответу Андреса, который я тоже слышу, у него схожие мысли. Что-то делать надо, но вот что? Наш лидер уходит дальше еще с кем-то переговорить, а Фокс садится на палубу и начинает тасовать свои карты, а потом резко поднимает на меня взгляд, словно почуял слежку.

Я продолжаю смотреть в пустыню, стоя спиной к остальным, поэтому как будто бы ничего не вижу и не слышу, но мои психические чувства позволяют смотреть во все стороны, я уже давно не ограничен полем восприятиях своих биологических глаз. И тем удивительнее, что Фокс сумел засечь мой интерес.

— Следишь за мной? — спрашивает он, подойдя ко мне.

— Да. Но просто потому, что услышал краем уха твой разговор с Андресом, — я не собираюсь отпираться.

— Понятно. Может, у тебя есть дельный совет, что нам делать? Из всех присутствующих ты чаще других становишься сильным звеном команды, — Фокс неожиданно продолжает разговор, хотя до этого ни с кем не хотел вести беседы дальше пары предложений и то только по делу.

— Увы, нет. Но активно над этим думаю. Возможно, здесь испытывается наша выносливость и стойкость.

— Андрес думает о том же, но у любой задачи может быть больше одного пути решения, — мужчина проводит алую аркану через колоду карт, и та начинает что-то делать.

Я поворачиваю голову и смотрю на танец игральных карт перед грудью Фокса, словно тот хочет пасьянс разложить. Тузы, короли, шестерки и прочие карты всех мастей красиво переворачиваются и описывают восьмерки в воздухе.

— На Земле ты был фокусником? — с улыбкой предполагаю я.

— Нет, просто шулером, — отвечает Фокс, и я не могу по тону определить, шутка это была или правда.

Либо шутка под видом правды, либо правда под видом шутки. Это не так уж важно сейчас, ведь мне куда интереснее узнать, что за навык сейчас применяет товарищ по команде. И, разумеется, удержаться от вопроса не могу.

— Гадаю, блин, — фыркает картежник. — Но на самом деле выбираю ставку.

— И кто же будет принимать твою ставку или пасовать? — мне действительно очень интересно, так как Фокс до сих пор остается единственным восходителем на корабле, о котором я почти ничего не знаю.

— Сама Башня Испытаний, — загадочно улыбается Фокс, а алый свет его арканы отражается от красных линз очков, так что я толком не могу ничего прочесть по его взгляду. — Скажи, каким человеком я тебе кажусь?

Это неожиданный вопрос, но я готов на него ответить:

— Осторожный, вдумчивый и одинокий.

— Понятно, — собеседник словно не ожидал услышать что-то иное. — Тогда ты удивишься, что мое мировоззрение далеко от осторожности и вдумчивости. Хотя, про одиночество метко замечено.

В руках Фокса оказывается пиковый валет, но я не понимаю, что это должно значить.

— Ты говорил, что нужно думать головой вместо того, чтобы просто терпеть. У тебя все-таки есть план? — спрашиваю я.

Вместо ответа мне Фокс неожиданно запрыгивает на пустые бочки, которыми мы на всякий случай заблокировали спуск на среднюю палубу в передней части корабля. Сейчас внизу никто не отдыхает, поэтому все обратили внимание на человека, который обычно всегда оставался в тени, словно не хотел выделяться.