— Что именно они будут добывать, узнают только в Угрюме, — добавил я. — Лишняя предосторожность не помешает. Даже со всеми клятвами.

Ещё один шаг к превращению Угрюма в настоящий промышленный центр Пограничья. С опытными горняками добыча пойдёт быстрее и безопаснее. А это означало выполнение обязательств перед Терновским и укрепление экономической базы Марки.

Утром мы готовились к возвращению домой, и Василиса отравилась прощаться с братом, попросив меня сопроводить её. Детская комната находилась в западном крыле дворца. У дверей стояла пожилая гувернантка, которая, увидев княжну, присела в реверансе. Внутри, среди игрушечных солдатиков и деревянных мечей, на ковре сидел мальчик лет пяти. Тёмные волосы, как у отца, но глаза — голубые, материнские.

— Лиса! — Мирон вскочил и бросился к сестре. — Ты вернулась!

Василиса подхватила братишку на руки, закружила. На мгновение маска взрослой женщины спала, и я увидел ту девочку, которая когда-то играла здесь с маленьким братом.

— Привет, медвежонок, — княжна поставила мальчика на пол, присела перед ним на корточки. — Как ты вырос!

— А мама заболела, — сообщил Мирон с детской непосредственностью. — Папа сказал, она уехала лечиться. Далеко-далеко. Ты останешься со мной?

Я видел, как дрогнуло лицо геомантки. Она обняла брата, прижала к себе.

— Нет, милый. Мне нужно уехать. По важным делам.

— Опять? — губы мальчика задрожали. — Ты опять меня бросаешь?

— Я не брошу тебя, Мирон. Никогда. Просто… иногда взрослым приходится уезжать. Но я буду писать тебе письма. И приеду, как только смогу.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Мальчик засопел, но кивнул. Потом вдруг сорвался с места, подбежал к сундуку с игрушками.

— Подожди! Я хочу тебе кое-что подарить!

Он вернулся, сжимая в кулачке маленькую фигурку — грубо вырезанную из дерева лисичку.

— Это ты, — пояснил Мирон серьёзно. — Я сам вырезал. Ну, дядя Фёдор помогал немножко. Возьми, чтобы не забывала меня.

Василиса взяла фигурку дрожащими пальцами.

— Спасибо, медвежонок. Я никогда тебя не забуду.

Они обнялись ещё раз — долго, крепко. Потом княжна поднялась, и мы вышли из комнаты. В коридоре она остановилась, прислонилась к стене.

— Он вырастет, даже не зная правды о матери, — прошептала девушка.

— Это к лучшему, — ответил я мягко. — Пусть сохранит светлые воспоминания.

Через час наш обе машины выехали из ворот Кремля. Впереди ждала неблизкая дорога в Угрюм. Позади остались незавершённые дела — допрос Кристофа, реакция Строгановых, политические последствия. Но сейчас важнее было увезти Василису подальше от возможной угрозы.

Девушка молча смотрела в окно, сжимая в руке деревянную лисичку. За стёклами проплывали московские улицы. Машина увозила её, как она и хотела, подальше от дворцовых тайн и семейных трагедий.

Дорога домой тянулась бесконечно. Я откинулся на спинку сиденья, наблюдая, как за окном мелькают подмосковные леса. В соседней машине ехали Полина с Тимуром — Черкасский вызвался составить ей компанию, что вызвало у гидромантки лёгкое смущение. Рядом со мной Василиса молчала, всё ещё сжимая в руке деревянную лисичку.

Внезапно меня осенило — за всеми событиями последних дней я совершенно упустил из виду одну важную деталь.

— Василиса, — обратился я к геомантке, — хотел затронуть тему твоего наставника…

Княжна подняла на меня удивлённые глаза.

— Евгения Аркадьевича? А что с ним?

— Человек его знаний и опыта прозябает на чердаке, довольствуясь жалкими крохами с княжеского стола? — я покачал головой. — Это непозволительная расточительность. Как думаешь, согласился бы он перебраться в Пограничье?

Василиса задумалась, машинально поглаживая деревянную фигурку.

— Вероятно, да. Он часто жаловался, что не может достать редкие Реликты для исследований. Говорил, что в столице всё расхватывают крупные лаборатории, а ему, старику, остаются объедки. В Угрюме с этим проще — Бездушные под боком, свежие образцы можно получать регулярно.

— Тогда свяжись с ним, — попросил я. — Предложи переезд. Обещаю достойные условия — собственную лабораторию, помощников, доступ к любым Реликтам, которые сможем добыть. Опытный алхимик в помощь Зарецкому нам не помешает.

— Хорошо, — кивнула княжна, доставая магофон. — Позвоню ему сегодня же. Думаю, он обрадуется возможности заняться настоящими исследованиями, а не пылиться в ожидании смерти.

Остаток пути прошёл в обсуждении планов по обустройству новой алхимической лаборатории. Василиса с энтузиазмом перечисляла необходимое оборудование, а я прикидывал бюджет.