Сорвал сарафан до талии, безжалостно стискивая ладонью полушария.

Бл*. Я сам себе не верил.

Я яро таранил рот, метил каждый сантиметр шеи, ключицы и не мог остановиться.

Опустил руку, между нами, сдвинул кружево трусиков и одурел от набухшего клитора, жаждущего ласки.

— Да. Меня ждали, — не узнавал свой сиплый голос.

Полностью мокрая и во всех смыслах, заводила сильнее, чем какой-либо наркотик.

Искры из глаз летели от кайфа. От дрожи в ее теле, от бешеной лихорадки у каждого.

Упали на зелёную траву, а дождь продолжал хлестать.

Вид обнаженной груди туманил разум. Торчащие розовые горошины призывно манили.

Склонившись, вобрал их в нетерпении, и громкие стоны Евы раздались музыкой, а я продолжал терзать заострившиеся соски.

Язык скользил по плоскому животу, по бедрам, исследовал каждый миллиметр, а она изнывала, и я вместе с ней. Но не спешил. Хотел продлить мучительную агонию.

Она хныкала и прижималась телом, соблазняла одним видом и клянусь, держался на низком старте — я наслаждался ее безумием и своим сумасшествием.

Раздвинув коленом бедра, сорвал трусики. Провел пальцами по складочкам, одним скользнул в горячую плоть, указательным массировал воспаленную жемчужину.

Ева прогнувшись дугой, ногтями впилась в предплечья и дышать становилось сложно от ощущений, словно грудь отбивали ботинком.

Меня плавило магмой вдоль и поперек.

Я жрал сочные губы, кусал и заглатывал, а девочка откликалась, бесстыже приподнимала бедра, и вовсю штормило — хотел ее зверски.

Дрожащими пальцами расстегнул ремень, ширинку. Освободил от боксеров налившийся кровью член, дымящим стволом провел по промежности, одновременно уделяя время пульсирующему бугорку.

Аккуратная и гладкая, нуждалась в проникновении.

Только я спешить не намерен. В маниакальном возбуждении, под клубами черного морока, мне в полной мере требовалось насладиться процессом, хотя адски плющило, и ломало в голоде.

— Наум, — позвала тихо.

— Я здесь.

— Наум, не мучай меня, — облизнула губы.

— Как скажешь, — прохрипел буквально, а внутри разгорелся пожар. — Смотри на меня. Смотри в глаза, — кивнула в подчинении. Она не испытывала страха. В невозможно синем взгляде отсутствовали ненависть и сомнения, лишь на дне прозрачных зрачков отражалось вязкое желание.

Такая чувственная, и губы, распухшие от поцелуев. Шея в отметинах, и я окончательно потерял рассудок. Одним рывком вошел в неё, толкнулся на всю длину — я с*ка в настоящем раю. Наконец-то.

Маленькая тут же вскликнула, а меня судорогой свело от бархатистости киски и ее узости.

Я балдел, от маленьких ступней, вжатых мне в бедра.

Внутри пекло от сладости, сердце хуячило по хребту, по вискам, аж до свиста в ушах.

Возобновил толчки, одновременно вобрав в себя горячие уста. Мы не разрывали зрительный контакт, когда пошлые шлепки и порочные стоны уносили в рай. Когда языки сплетались тандемом. Когда нещадно жрал ее груди, не отрывал от нее глаз.

Печатал в памяти кадры. Каждую секунду, проведенную с ней хотелось вбить в сознание, как и тот самый матовый блеск, когда ее выкинет в оргазме.

— Это просто космос, малышка, — прошептал в губы.

Ева опустила взгляд на место, где соединяются наши тела — просто волшебно, завораживающе и мгновенно откидывало в общее безумие. Стенки влагалища сжимались, и обратно, а увеличивавшись приближали ее к оргазму.

Пальцами нашел клитор, и круговыми движениями возобновил ласку, утопая в блаженной, тягучей влаге.

Выгибаясь навстречу, она, вскрикнула и дождь в моменте остановился. Ее трясло в конвульсиях. И я тут же накинулся на рот, ревностно пил стон — он только мой.

По новой раскачивался, не давал ей прийти в себя. Глубоко и размашисто, быстро и медленно. В мои планы не входило останавливаться. Хотел быть в ней всегда. Об этом мечтал, я, с первого дня нашего знакомства.

Кусал ее губы, фактически пожирал фарфоровую кожу на шее, ключице, я не знал жалости.

Девочка извивалась, дрожащее тело на мою ласку откликалось.

Отзывчивая малышка. Закинув на плечи белоснежные ноги, менял угол проникновения.

Жесткими, интенсивными ударами проникал в рефлексирующую плоть, отчего звезды из глаз сыпались, и как законченного наркомана, меня дурманило с каждым толчком.

П*здец. Как же остро и волнующе.

Ева хватала ртом воздуха, малышку вновь накрыло. Меня также на долго не хватило, позвоночник прострелило мощной волной экстаза. Она пронеслась по телу горящей стрелой и всего разнесло на части.

Я изливался в нее, словно в пьяном угаре, напрочь забыв о мерах предосторожности.