Но это был лучший секс за последнее время. Хотя, есть ремарка, самый лучший секс всегда только с ней.

— Невероятно, — уткнулся носом в шею, вдыхая цветочный аромат.

На пределе чувств!

За гранью реальности!

В полной невменяемости.

Я умирал и рождался одновременно. Меня изнутри переполняло. В своем теле было слишком тесно.

Никак не удавалось привести дыхание в порядок, сфокусировать взгляд, и унять головокружение.

Пьянило от лавины миксированных ароматов, травы с дождем, и насыщенной смородины. Бл*.

Мои рецепторы не могли насытиться.

И чувствовал, то, что не должен был чувствовать и мне вспомнилась, наша первая ночь.

Я искренне, безумно любил свою девочку и она отвечала взаимностью, так хорошо играть невозможно.

Оба практически раздетые, лежали под открытым небом и уязвленные, как когда-то.

Меня до сих пор потряхивало, и все же, улавливал каждое мимолетное движение малышки, как и теплое дыхание на себе, кожу вовсю жгло, но я лишь, утопал в блаженстве.

Пропитанная моей спермой, меченая засосами, Ева продолжала царапать сосками грудную клетку — и эта настолько казалось развратным, что член наливался желанием. Вновь.

Я не наелся. Мне требовалось больше. Гораздо больше.

Усыпленный годами голод проснулся. Вместе с ним пришло спокойствие и чувство наполненности — это стало уникальным открытием.

Я именно там, где должен быть — именно с ней и в ней.

Кругом тотальная тишина, будто сама природа решила нам не мешать.

Мы потеряли счет времени, и я не желал терять наше единение. Приподнялся на локтях, в порыве нежности, оставил поцелуй у виска девушки.

Под солнечным сплетением, по каждой нитке вены, разливался жгучий кровоток, и мне действительно за долгое время хорошо. Мой мир сузился до миниатюрной девчонки — ведьмы, которая за краткий срок, сделала своим рабом и приручила моих демонов.

Меня выкинули из забвения, толчки, и сдавленный голос, Ева возобновила борьбу, ладошками упиралась в грудь.

— Отпусти! Выпусти меня.

— Что не так? — все же выполнил просьбу, привстал. Столкнув меня с себя, она поспешила встать, натягивая сарафан.

— Разве ты не понимаешь? Все не так, — спрятав взгляд, приводила себя в порядок. — И в первую очередь — это ты.

— Ну, надо же, как ты запела, — просто по одному щелчку завела, на части дробила, сама, того не ведая.

— Это большая… Очень большая ошибка, — отвернув лицо, выстрелила рикошетом. И, я мгновенно трансформировался в зверя. Ощетинился в оскале. Вскочил с земли на шарнирах.

— Вот как? Типа по трахались, а после к тебе пришло озарение. Так? — спиралью росло негодование. И последовал примеру девушки, надел боксеры с джинсами, кроме влажной футболки — она раздражала горящее тело.

— Нет, — запнулась, так как вплотную приблизился к малышке. Я прожигал взглядом насквозь, и хотел убить ее на месте, так как умудрилась словами вспороть изнутри. Густые, длинные ресницы подрагивали, обрамляя голубые глаза, и она смотрела прямо, а я тонул в голубой глади, и с ума сходил сразу. — То есть, да. У нас с Архипом семья. Дети. А с тобой недоразумение вышло, — ужалила словами. И меня отшвырнуло в нокаут. Я буквально ох*евал, так меня еще никто не отшивал. Просто духу не хватит.

— Чего, блядь? Недоразумение? Ошибка? — услышанное осмыслить с трудом удавалось.

— Наум, ты женат, — сделала шаг назад, видно инстинкты сработали. Все правильно. В целях своей безопасности, пусть держится подальше.

— И? С чего вдруг совесть проснулась?

— Я была не в себе. Мы не должны были…

— Трахаться, — рявкнул свирепо. Ева вздрогнула. Только монстр, коим являлся, вышел из-за кулис. — Не смей вмешивать мою жену. Не смей, ее статус марать словами, и напоминаниями, — ударил словесной оплеухой наотмашь. — То, что ты систематически прыгаешь с койки одного брата, в другую, мы уже выяснили. Не имею понятия, что это — блядская натура или хобби. Но твой инфантилизм побил все рекорды, ты перешла дозволенные границы, и нарушать их дальше я не позволю. Поэтому, я хочу. Нет, бл*ть. Я требую, чтобы ты рассказала своему муженьку, о нашем… О том, как я тебя выдрал, — прорычал в лицо. Она вглядывалась, пытаясь распознать блеф в сказанном. — И, если ты, в ближайшее время, не откроешься — не проблема. Я возьму на себя ответственность и выложу, брату всю подноготную. Опишу в самых ярких красках, как от*ебал тебя, как громко ты стонала и бурные оргазмы на моем члене получала, — с яростью выплюнул, окунув в очередной раз в грязь. В ответ идёт тишина. Я видела ее реакцию, и как менялась мимика красивого лица. Слова достигали цели, Ева покрывалась красными пятнами, которые сменились на бледность. Но почему-то, отсутствовал триумф, лишь горькое послевкусие и безбожную ревность.

— Наум, прошу тебя остановись! Что тебе это даст? За что, ты так меня ненавидишь?

— Я сделаю это, даже не сомневайся, — выложил пренебрежительно, ощущая, незримую удавку на шее. Она давила. Я, словно сам оказался в ловушке.

— Хорошо. Ты скажешь, а дальше что? — Я присвою тебя себе. Бескомпромиссно. Нагло. И плевать на принципы и мораль. Мне хотелось, взять ее за лицо и кричать, что она не будет с ним счастлива. НЕ БУДЕТ. Потому что не любит. НЕТ. ЛЮБВИ. Я это чувствовал. Внутри все клокотало от бешенства и собственного бессилия.