— Около двухсот тысяч пеших воинов и ста тысяч всадников. И, судя по всему, скоро они выдвинутся из Дальноречья, потому-что отправляют очень много отрядов на разведку.

После такой информации он увидел на их лицах тревогу, у одного даже задергался глаз. Переварив информацию, они начали перешептываться между собой.

— Иди воин. Спасибо за службу, а нам нужно все обдумать, — обратился к Илье самый старый из них.

Следом за Ильей вышел и Бажен, видно надеясь, как друг, получить дополнительную информацию.

— Чем собираешься заняться Илья? — начал он разговор, когда они вышли на улицу.

— Собираюсь навестить своих родных в Серольске, — ответил молодой воин, доставая из нагрудного кармана грамоту на побывку.

Лицо Бажена немного омрачилось, видно ему было неприятно высказать то, что он хотел сказать. Он взял небольшую паузу, но потом все высказался:

— Извини Илья, я понимаю, что ты давно не видел жену и ребенка не видел, но я не могу сейчас отпустить к ним в Серольск.

Он, видно, заметил вопрос на лице Ильи, поэтому быстро продолжил:

— Ты сейчас один из не многих кто может подготовить новую сотню, да и твои изобретения здесь, ты должен обучить пользоваться ими других.

С одной стороны это звучало очень по-дружески, с другой стороны это был новый приказ. В любом случае, как понял Илья, возражать было бесполезно, и он покорно принял новое назначение.

— Бажен, а что-то не видно Еремея и его свиты, жив ли он, здоров? — задал свой вопрос юноша.

Тот улыбнулся, понимая, что с первым делом все улажено благополучно и ответил:

— Братья его отстранили, были у нас кое-какие подозрения, сидит у себя попивает вино.

— Вот держи, это печать самого Великого хана, — Илья достал из кармана холстину, развернул ее и отдал в руки друга.

— Откуда она у тебя, — удивленно поднял глаза Бажен.

— От некоего Руслана, который так же признался, что он посланник Еремея.

— Руслана?

Бажен полностью описал приметы, которые точно совпадали с приметами того Руслана, с которым общался Илья.

— Расскажи все как было и очень подробно.

Илья рассказал подробности пленения, как они его раскололи и как он его послал в Дальноречье с Никитой.

— Вот Еремей, вот крыса, это из-за него Белогор попал в ловушку и погиб.

Илья стоял чуть ли не по стойке смирно, пока Бажен последующие минуты выпускал пар.

— Извини Илья, мне нужно к братьям, — взял в себя руки товарищ и они, пожав руки отправились по своим делам.

Первые дни после прибытия в город и назначения выдалась очень сложной для Ильи.

Ему дали воинов, вернее тех зеленых только что мобилизованных крестьян, из которых нужно еще как-то сделать воинов.

Его сотне была положена и амуниция, которую следовало получить со складов, что уже само по себе являлось определенным квестом. Так что, бегая то с одним, то с другим, он за эти несколько дней сильно прокачал свои нервы и голосовые связки.

Через неделю он вывел свою сотню на плац и устроил смотр, шагая перед шеренгой и проверяя каждого воина. Никита с видом бравого оруженосца шагал рядом, ну а Черныш просто сел в сторонке и философски наблюдал эту картину.

В целом он остался доволен, осталось обучить этих ребят стрелять, сносно владеть копьем и мечом.

В отличии от других сотников, которые целыми днями гоняли своих воинов, заставляя часами маршировать, Илья так не делал. Нет, по началу конечно пришлось обучить новобранцев, где у них левая рука, а где правая, но с самого начала он начал обучать их тактике. Ему нужно было добиться того, чтобы каждая десятка могла действовать автономно. Вскоре, из самых рьяных и прилежных, он назначил тех самых десятников.

Они часто выходили за город, где, в полевых условиях, Илья объяснял, как быстро возводить защитные сооружения от стрел, укреплять свои позиции колючей проволокой, ну и стрелять из многоствольных пушечек картечью и с какого расстояния.

Так шел день за днем, пока Илья не увидел автономности. Между тем десятки даже стали соревноваться между собой по скорости, что он, конечно, поощрял. Он, конечно, не питал иллюзий, зная расклад сил противника, но по крайней мере вся это подготовка продлит жизнь его людям.

Его сотню заметили другие командиры и потянулись к Илье за советами. Для них это все было в новинку. Он ничего не скрывал, рисовал им схемы, показывал на практике и рассказывал про реальный бой, где все это работало. Сотники, которые были с ним в походе, только подтверждали его слова. Так он стал экспертом по тактике, своего рода авторитетом, что не ускользнуло и от вездесущего начальства, которое иногда наблюдало за учениями.