Шрифт:
– Напротив. И долго длился ваш роман?
– Почти два года.
– А потом вернулся Ральф?
– В конце концов да. Но я порвала с Сынком до его приезда. Нашей фантазии не было удержу. Сынку - тоже. Кроме того, я не могла сразу перескочить из его постели в постель Ральфа. Меня и так чуть не замучила совесть.
Я посмотрел на нее.
– Никогда в не подумал, что тебя может замучить совесть.
Помолчав с минуту, она ответила:
– Ты прав. Не в совести дело. Отчаяние меня замучило. Я отказалась от единственной в своей жизни любви. И ради чего? Ради дома за сто тысяч долларов и клиники за четыреста? Глаза б мои на них не глядели. По мне уж лучше назад, в «Магнолию», в мой однокомнатный номер.
– "Магнолии" больше нет, - сказал я.
– И не слишком ли ты раздула эту историю?
– Может, я кое #8209;что и преувеличиваю, - ответила она задумчиво, - особенно хорошее. Женщины склонны сочинять истории, в которых они играют главные роли.
– Хорошо, что мужчины этим не занимаются.
Она засмеялась.
– Пари держу, что историю с яблоками придумала Ева.
– А историю с раем - Адам.
Она придвинулась ближе.
– Ты псих. Считай это диагнозом. Я рада, что все тебе рассказала. А ты?
– Как #8209;нибудь переживу. А почему ты рассказала мне об этом?
– По разным причинам. К тому же у тебя есть одно неоценимое преимущество - ты мне не муж.
– В жизни не получал лучшего комплимента от женщины.
– Нет, серьезно. Если б я рассказала все это Ральфу, меня бы просто не стало. Я превратилась бы в один из его прославленных психиатрических трофеев. Он набил бы из меня чучело и повесил на стенку в кабинете в ряд с дипломами.
– И добавила: - Да, собственно говоря, он так и сделал.
Я хотел было еще порасспрашивать ее о муже, но понимал, что сейчас не время и не место; мне по #8209;прежнему не хотелось воспользоваться возникшей ситуацией.
– Забудь о Ральфе. А что сталось с Сынком?
– Встретил другую девушку и женился на ней.
– Ты ревнуешь?
– Нет, просто мне тоскливо. У меня ведь никого нет.
Мы бросились в объятия друг друга, и, хоть нас объединяла и не любовь, на время тоска забылась. В Уэст #8209;Лос #8209;Анджелес в эту ночь я так и не попал.
Глава 25
Я не стал будить Мойру и уехал рано утром. С моря полз туман, он окутал густой пеленой дом на скале и берег Монте #8209;Висты. Я медленно вел машину между рядами призрачных деревьев.
Внезапно туман рассеялся. Небо очистилось, его перерезали лишь две самолетные инверсии. Я поехал в центр - отметиться в полицейском участке.
Лэкленда я застал в кабинете. Электрические часы над его головой показывали ровно восемь. На какой #8209;то миг у меня появилось неприятное ощущение: я решил, что Лэкленд наделен магической силой, благодаря которой он вызывает меня к себе ровно в восемь.
– Спасибо, что заскочили, - сказал он.
– Садитесь. А то я уже стал подумывать, куда же вы подевались.
– Ездил в Сан #8209;Диего по следу.
– И клиентов брали с собой?
– Их сын попал в беду. Они поехали в Сан #8209;Диего ухаживать за ним.
– Понятно.
– Он помолчал, кусая губы, словно в наказание - зачем задают вопросы.
– А что с ним случилось, или это тоже семейная тайна?
– Отравился снотворным. И ушиб голову.
– Попытка самоубийства?
– Возможно.
Лэкленд так резко наклонился ко мне, что мы чуть не стукнулись лбами.
– После того как укокошил миссис Траск?
Вопрос застал меня врасплох, и я ответил уклончиво:
– В убийстве Джин Траск подозревают прежде всего Рэнди Шеперда.
– Знаю, - сказал Лэкленд, давая мне понять, что я не открыл ему ничего нового.
– Мы получили на Шеперда материал из Сан #8209;Диего.
– Там упоминается, что Шеперд с давних пор знал Элдона Свейна?
Лэкленд закусил верхнюю губу.
– Вы уверены в этом?
– Да, я говорил вчера с Шепердом еще до того, как его заподозрили в убийстве. Он сказал мне, что Свейн удрал, прихватив с собой его дочь Риту и полмиллиона долларов. По #8209;видимому, Шеперд всю жизнь потратил на то, чтобы урвать хоть часть этих денег. Кстати, я почти уверен, что именно Шеперд уговорил миссис Траск нанять Сиднея Хэрроу и приехать сюда, в Пойнт. Он решил загребать жар чужими руками - выяснить все через них, не подвергая себя риску.
– Выходит, у Шеперда все же были причины убить Свейна, - сказал Лэкленд вдруг упавшим голосом, словно вся его энергия ушла на это пятнадцатилетнее расследование, - были причины сжечь Свейну руки и уничтожить отпечатки пальцев. Где же вы с ним виделись?