— А ты, правда, скучаешь по Маше? — спросил Вася, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

— Нет.

— Зачем же пишешь?

— Гм… Это же стихи! Все поэты так пишут. Надо же о чем-то писать. Ну как, нравятся?

Конечно, он, Юра, сочиняет стихи в тысячу раз лучше. Но зачем обижать паренька? Юра ни за что бы не открылся, что пишет стихи.

— В общем, ничего, — дипломатично ответил Юра.

— Какое там ничего, — ерунда! Не получаются они у тебя, — прямо отрезал Вася.

— Не брошу, — упрямо заявил парень и опустил очки на глаза. — Не мешайте работать.

Ребята направились к двери. Парень беспокойно посмотрел им вслед и вновь догнал их.

— Ну вот уж надулись… Не могу бросить — и все. Душа вверх стремится, к солнцу, к счастью, к простору. Лирическая у меня душа, понимаете?

— Ну и чудак, — оказал Вася, когда они с Юрой попали в другой конец двора. Там они увидели свою группу, направляющуюся к главному корпусу.

Решили присоединиться, так как женщина в брезентовом плаще что-то рассказывала.

— Два года тому назад нашей станции не было, не было также и близлежащих к нам колхозов. Солончаковая степь перемежалась с болотами. В чем трудность освоения новой степи? Она представляет собой огромную чашу с понижением к центру. Грунтовые воды залегают на глубине метр-полтора, а бывает, выходят на поверхность. Вместе с грунтовой водой выступает и соль. Соль — наш враг. С засолением земель необходима постоянная борьба. И мы, механизаторы, вместе с колхозниками боремся: перепахиваем, промываем земли, понижаем грунтовые воды. Работы много, нам ее с лихвой хватает на круглый год. Мы передовые люди на селе, потому что в наших руках лучшая сельскохозяйственная техника. И применять ее надо в полную силу. Видите, сейчас у нас на усадьбе пусто, затишье. И это хорошо. С ремонтом мы справились, все машины на полях.

Вася тихо спросил Ивана Сергеевича:

— Кто такая?

— Парторг. Она вчера вместе с другими женщинами разгружала доски.

— Грамотных людей нам не хватает, — продолжала Анна Федоровна. — На одной практике, без учебы далеко не уедешь. А мы должны далеко идти. В прошлом году машинно-тракторные станции нашей стели обработали тысячи гектаров новой земли, нынче зацветет хлопчатник на площади в три раза большей.

Ребята захлопали в ладоши; Анна Федоровна улыбнулась.

— Так что, рабочий класс, давайте за работу!

После осмотра цехов ребят распределили по тракторным бригадам. Вася, Юра, Иван Сергеевич, Костя, Саша и Митя попали во вторую бригаду Мещерякова. При упоминании Мещерякова — бывшего мастера училища — Костя ахнул. Он не ожидал этой встречи. Мастер был слабохарактерный, и Костя откровенно посмеивался над ним. Теперь, пожалуй, Косте не сдобровать.

— Давай попросимся в другую бригаду, — предложил Костя Ивану Сергеевичу, но Иван Сергеевич категорически отказался.

Бригада Мещерякова жила в колхозе «Хакикат», в шести километрах от МТС.

— Придется вам, юноши, пешком идти, — сказала Анна Федоровна. Машины наши помогают колхозам удобрения возить.

— За нас не беспокойтесь, — заверил Вася, — для нас шесть километров — пустяки.

Группу воспитанников разбили на четыре звена. С одним из них отправился Петр Александрович. Ребята выстроились, прежде чем разойтись. Мастер прошелся вдоль шеренги.

— Что вам сказать в напутствие? Некоторые из вас привыкли, чтобы мастера училища не спускали с них глаз. Теперь вы представлены сами себе. Помните, недисциплинированность прежде всего отразится на работе. А от нас ждут хорошей работы…

С песнями направились ребята в колхозы. Неширокая проселочная дорога, выбеленная проступившей солью, потянулась в степь. Белые домики с плоскими крышами «Хакиката» виднелись вдали.

Иван Сергеевич шел впереди своей группы. Костя рассказывал что-то смешное, а Митя Полев, поджав губы, осуждающе покачивал головой. Саша Коржаков, перекинув ремень гармонии через плечо, осматривал хозяйственным глазом зябь. Ее только что пробороновали. У них, в совхозе «Мир», такие же солончаковые степи. Вчера по радио он слышал, что там уже появились всходы хлопчатника. А здесь запоздали. Место низкое, и после дождей долго не сохнет земля.

Вася молча удивлялся: «Как на такой земле родится хлопок? Уж больно она желтая и соленая. И обязательно поливать ее нужно. Неужели по всей этой степи пойдет вода? Откуда ее взять и как пустить?»

Юра носился туда-сюда, срезал кусты колючки ножом и кричал: «Смотрите, ребята, листьев нет! Воды мало, вот и приспосабливается». Или заглядывал в сбросной канал и опять кричал: «Смотрите, ребята, вода… Грунтовая вода…»

— И чего прыгаешь? Как будто только сейчас на свет появился, сердился Костя.