– Да нет там никого, Михалыч.

– А железяка энта откудова взялась, или Боженька в лапту играется?

– Може, мужик тот кинул?

– А хрен его знает, эй ва, вставайте, голуби сизые, пошли вперед!

Мы с готовностью вскочили. Похоже, в ближайшем будущем нас убивать не собираются.

– Идите вперед!
– скомандовал дебил.
– Не оглядываться, шаг влево, шаг вправо считается побегом. Стреляем без предупреждений.
– Довольный собой, он заржал.

– А как же Дима-то?
– заголосила Евдокия.
– Схоронить надобно.

– Волки похоронят, идите.

– Да что же вы, нелюди, что ли?

– Заткнись, баба, если не хочешь рядом с ним лечь.

– Креста на вас нет, ироды.

– Михалыч, а може, пусть схоронит, все меньше греха?

– Земля промерзла, они ее год ковырять будут.

– Да нет, мы быстро. У нас лопатка есть и топор, мы быстро.

– Ладно, сроку даю вам один час. Васька, дай-кось цигарку.

Как бешеные мы набросились на сцементированную морозом землю, стараясь уложиться в отведенное нам время. Зная, что свыше уговоренного дебил не даст ни минуты и Димкины косточки растащат по всей тайге.

– Никакие они не раскольники, - жарко зашептала Евдокия, - ишь, дымят своими вонючими папиросками. У староверов это запрещено. Не сектанты они, просто бандиты.

Бандиты тем временем с интересом изучали зубчатый окровавленный диск, прервавший жизнь их товарища. Евдокия ухала топором, откалывая звенящие комья земли, которые я тут же выкидывал на поверхность. Через полчаса мы наконец пробили мерзлую корку, и дальше работа пошла легче.

Мы уже выкопали около полуметра, когда услышали звук падения и короткий сдавленный крик. Бородач с лицом дебила лежал на животе, бездумно глядя на серое, снежное небо, а Вассаров уже занимался Васькой.

– Евдокия, похоже, нам придется рыть яму на троих, если Гоша не умерит свой пыл.

– Георгий, не надо, не убивай его, может, расскажет чего!

Она остановила его вовремя, потому что Васькина шея уже посинела в жестком захвате и смеющийся Вассаров готовился ее скрутить окончательно.

– Ладно, уговорила, тащите веревку.
– Он с видимым сожалением отпустил добычу, и заплохевший мужичок покорно улегся у его ног.

– Ну, Вассаров, блин, ну ты даешь!
– с восхищением, чуть не плача, воскликнул я.

– Работа у нас такая.

– Откуда ты вообще взялся?

– А с дерева, как белочка. Шею ему я еще на лету сломал, он мяукнуть не успел. Чистая работа. Учись, Константин. "Учись, мой сын, наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни..." Димку жалко, полез наперед батьки в пекло.

– Чего же ты нас раньше не предупредил? Тогда и Гранин был бы жив.

– Да уснул я поутру. Ремнем к дереву пристегнулся и решил покемарить. Вот и покемарил. А когда проснулся, они уже вас накрыли. Что мне оставалось делать? Безоружному против трех стволов, стоящих друг от друга в отдалении. Я ждал, когда они скучкуются, причем под моей пихтой. А тут Димка влез не в свое дело. Здесь уже не выдержал, послал им "гостинчик" из рюкзака, хотя делать это было рискованно. Мог обнаружить себя. Ну да ладно, что было, то было. Вяжите этого пидора, я спиртяги глотну.

– Спасибо тебе, Георгий Георгиевич, - серьезно и скупо поблагодарила Евдокия, поклонившись в пояс.

– Да чего там, брось. Где спирт-то? Перемерз я сильно и жрать хочу.

– Погоди, я тебе сама налью. Сама дам поесть, Костя один справится.

А я уже справился, надел лесному бандиту наручники и связал ноги. Он молча терпел, только зверски вращал белесыми, бесноватыми глазами. На всякий случай привязав его к дереву, я вернулся к прерванной работе, рытью могилы.

– Ты, Костя, поглубже копай, чтоб на троих хватило, - руководил повеселевший Вассаров, - расширяй вправо.

– Нет, Митя будет отдельно лежать, могилку я ему вырою сама. Негоже это - убитому вместе с убийцей покоиться.

Решительно взяв топор, она отошла метров на пять и вновь принялась долбить неподатливую землю. Гоше не оставалось ничего иного, как выхватить у нее инструмент и продолжить начатое.

Вскоре моя яма была готова, и я спихнул туда труп хрипатого. Уже первые лопаты земли закрыли бороду убийце, когда меня остановил Вассаров:

– Погоди, Константин, не торопись, мы туда еще одну падаль сбросим.

– Как хочешь, могу и подождать. Слушай, Гоша, я покурю, а? Прикроюсь пологом и покурю. Невмоготу.

– Валяй, я сам хочу, и забыться хочется - хоть в работе...

Похоронив Дмитрия, мы вплотную занялись нашим пленником.

– Ну что, Васенька?
– ласково спросил Гоша, наклонясь над бандитом. Удобно ли тебе, не жмет ли в коленках? Ты Евдокию хотел трахнуть? Сейчас мы тебя самого, орлика, трахать будем. Колом в задницу и поленом в рот. Говори, кто такой, быстро!

– Васька я, Рябов.