– Не волнуйтесь, - мужской голос, усталый и скучный. Огромная тень, рядом с ней ещё одна. Луч света скользил от девушки к Ларкину и обратно. Мы из полиции. Мы должны спросить... Мисс, вы знаете этого человека?

– Мы с этой девушкой...

– Дайте ответить ей.

– Мы оба из "Ревю", - голос её звучал почти спокойно. Мистер Ларкин провожает меня домой.

– "Ревю"?

– Местная газета, - подсказал другой человек в форме.

– Гм... Можно взглянуть на ваши документы? Спасибо, сэр. Итак, он говорит правду, мисс? Подойдите ко мне и подтвердите. Да, отойдите от вашего друга. Сюда.

– Послушайте, если вы думаете...

– Все в порядке, сэр. Мы просто должны удостовериться. Вы получите её обратно. Это необходимая предосторожность.

Потом они пошли дальше, и как-то совершенно естественно вышло, что он взял её руку. Сквозь рукав кожаной куртки та почти не прощупывалась, он осторожно придержал её и подстроился так, чтобы идти в ногу с Банти. Потом шепнул:

– Тот, который говорил... Его нельзя было толком разглядеть.

Под пальцами он ощутил легкое движение.

– "Сумасшедший убийца в форме, - тихо сказала она.
– Охота за двойником."

9.

В ту ночь ничего не случилось.

В утренних новостях это было отмечено особо. Но в блеклом свете ноябрьского рассвета казалось, что город полон предчувствий, что, нехотя поднимаясь на тысячи ног, он готовится противостоять чему-то нежданному, притворяясь, что все в порядке.

По крайней мере, так казалось Ларкину, когда он шел в редакцию - это значило, что его фантазии шли вместе с ним.

Он купил "Телеграф". Сверху на прилавке сидела маленькая дочка киоскерши, она в шутку ткнула его в живот. Джим дал ей плитку шоколада. Ее мать дружелюбно заметила:

– Ну что вы, не стоило этого делать... Кстати, вы опять попали в газеты.

– Как это, миссис Миллс?

Она указала на "Ситизен". Гигантский заголовок на всю страницу сообщал о вчерашнем событии.

– О Господи!
– воскликнул Ларкин, пробежав глазами текст.

– Ну, ведь это не было для вас новостью, - сказала женщина, с любопытством посмотрев на него.

– Отнюдь, для меня это неожиданность.

В редакции поиски были в самом разгаре. Их возглавлял шеф, у которого посерело лицо и который говорил угрожающе тихо. Подозрения сконцентрировались на юном Алане, который все отрицал.

– Вам, разумеется, ясно, как на это отреагирует суперинтендант, заявил шеф Смату.

Смат высказал предположение, что суперинтендант проявит понимание.

– Этого я опасаюсь больше всего. Существует только две возможности: виноваты мы и виноваты полицейские. Что выберет Хатчет?

– Проклятье!
– Смат начинал сердиться.
– Мы же ничего не напечатали!

– Это не имеет никакого значения, - шеф удалился, но закрыл дверь относительно тихо.

Смат занялся Аланом.

– Это был ты?

– Нет, мистер Голд. Это не я.

– Кто-то другой?
– Смат обвел взглядом остальных

– Конечно, полицейский, - сказал Джесс.
– В полиции кишмя кишит людьми, которые мечтают прославиться. Они не упускают таких шансов.

– Скажи об этом шефу, - буркнул Смат.

Брюс Норт зевнул.

– Теперь и мы можем про это напечатать.

– Спорим, нет? У шефа только одна цель...

Телефон Смата зазвонил. Он взял трубку.

– Да? Это я. Сожалею, без комментариев. Мне жаль. Тут я должен соединить вас с шефом. Секундочку, соединяю...

Он постучал по рычагу.

– "Мэйл", - тихо пояснил он, закрыв трубку рукой.
– Теперь-то все и начнется. Все станут раскручивать эту историю, а мы будем стоять рядом, как полные идиоты.

Пока Смат разбирался со звонком, Картер отправился к суперинтенданту, чтобы как-нибудь свести его претензии к минимуму. И вернулся с успокаивающими новостями. Гнев Хатчета, как оказалось, сконцентрировался на "Ситизен" в целом, и на коренастом и энергичном Баррагло в частности. Которому, как яростно заверил Хатчет, не видать больше от него информации.

– Я говорил с Баррагло, - сказал Картер, - он по вполне понятным причинам отказался назвать источник информации.

– Что кто-то был, - бушевал Смат, - это точно. То, что этот парень прислал нам человеческий палец - такое не нафантазируешь. И текст письма совпадает тютелька в тютельку.

– Тогда суперинтенданту стоит обращать больше внимания на своих подчиненных, - хмыкнул Джесс.

Полдня Ларкин прокорпел над отчетом о собрании торговой палаты, вторую половину он потратил на то, чтобы дозвониться до строителя-предпринимателя, чтобы получить информацию о восьмидесяти коттеджах, трех двенадцатиэтажных жилых домах и одном универмаге на спорных землях аэропорта. Ближе к вечеру он все ещё тщетно пытался пробиться через защитную стену из секретарш и референтов, потом плюнул на это и пошел с Картером и Сматом в "Якорь".