Благодаря тому, что в той глуши, где они росли, на было ни церкви, ни священника, девочки были почти так же, как и Дагобер, невежественны в религии. Они только твердо верили в то, что на небе есть Бог, добрый и справедливый, который из милосердия к бедным матерям, оставившим на земле сирот, позволяет им с неба наблюдать за ними, видеть их и слышать и посылать к ним иногда прекрасных ангелов-хранителей для защиты.

Благодаря наивному заблуждению сироты были уверены, что мать постоянно следит за их поступками, и если они сделают что-нибудь дурное, то это сильно огорчит ее, а их сделает недостойными попечения добрых ангелов.

Этим и ограничивались все религиозные познания Розы и Бланш, впрочем, вполне достаточные для чистых любящих душ.

Ожидая Дагобера, девочки болтали.

Разговор был им очень интересен. Вот уже несколько дней, как у них завелась тайна... важная тайна, заставлявшая биться их девственные сердца, волновавшая юную грудь, заливавшая огнем щеки и заволакивавшая беспокойной и мечтательной томностью нежную синеву глаз.

Роза лежала с краю. Ее округлые руки были закинуты за голову, а лицом она повернулась к Бланш, опиравшейся локтем на изголовье и с улыбкой смотревшей на сестру.

– Ты думаешь, он придет и сегодня ночью, - говорила Роза.

– Да. Ведь он вчера обещал.

– Он такой добрый!.. Он сдержит обещание.

– А как он хорош со своими длинными белокурыми локонами!

– А какое очаровательное имя... Оно так к нему подходит!

– А улыбка какая нежная! Какой нежный голос, когда он говорил, беря нас за руки: "Дети, благословляйте Создателя за то, что Он дал вам единую душу... То, что иные ищут вовне, вы найдете в самих себе".

– "Так как ваши сердца нераздельны", - прибавил он.

– Какое счастье, что мы помним все его слова, сестра!

– Мы ведь так внимательно его слушаем... Знаешь... когда я вижу, как ты его слушаешь, я точно вижу самое себя, милое мое ты зеркальце! проговорила Роза, улыбаясь и целуя сестру в лоб.
– И знаешь, когда он говорит, у тебя глаза... т.е. у нас глаза... делаются большие-большие, а губы шевелятся... точно мы за ним про себя повторяем все его слова... Неудивительно, что мы ничего не забываем из того, что он говорит.

– И все, что он говорит, так возвышенно, благородно и великодушно.

– И потом, не правда ли, сестра, во время беседы с ним в голову приходит столько хороших мыслей? Только бы нам не забывать их никогда!

– Будь спокойна... они останутся в наших сердцах, точно птенцы в гнездышке у матери.

– А знаешь, Роза... какое счастье, что он любит нас обеих!

– Да разве могло быть иначе, когда у нас одно сердце!

– Как же можно любить Розу, не любя Бланш!

– Что бы сталось с нелюбимой?

– А потом ему было бы слишком трудно выбирать!

– Мы так друг на друга похожи!

– Вот, чтобы выйти из затруднительного положения, - сказала Роза с улыбкой, - он нас обеих и выбрал...

– Да и не лучше ли так? Он любит нас один... а мы его вдвоем!

– Только бы он не покинул нас до Парижа!

– А в Париже? Пусть он будет и там!

– Непременно с нами... в Париже... будет так приятно быть с ним... и с Дагобером... в этом громадном городе. О, Бланш, как он, должно быть, хорош, Париж!

– Париж? Это, наверно, город из золота!

– Верно, там все счастливы... потому что он так красив!

– Как и войти-то мы туда посмеем, бедные сироты... Как на нас посмотрят?

– Да, это так... но знаешь... раз там все счастливы, то, конечно, все и добры?

– И нас полюбят!..

– Кроме того, с нами будет наш друг... с белокурыми локонами и голубыми глазами.

– А он нам ничего не говорил о Париже.

– Не подумал об этом... надо поговорить с ним сегодня ночью.

– Да, если он будет расположен разговаривать... ты знаешь, ведь он часто любит смотреть на нас молча, пристально вглядываясь в наши глаза...

– Да, и знаешь, в эти минуты его взор напоминает мне взор нашей дорогой мамы!

– А как она-то, верно, счастлива!.. ведь она все видит.

– Еще бы... ведь если он нас так полюбил, то, значит, мы это заслужили?

– Скажите... ах ты хвастунья!
– заметила Бланш, весело приглаживая ловкими пальцами волосы сестры, разделенные пробором.

После минутного размышления Роза вымолвила:

– Как тебе кажется... не рассказать ли обо всем Дагоберу?

– Расскажем... если ты это находишь нужным.