Артур ответил ему кислой, ироничной улыбкой, потом завертел головой.

– Куда это Пашка подевался?

– И в самом деле, - забеспокоилась Зинаида Антоновна.
– Пойду разыщу.

Юрий Антонович сделал залихватский мах рукой.

– Эххх!.. Что-то мы раскисли. Расскажу-ка я для поднятия настроения один очень жизненный анекдот. Трахнул мужик королевну и говорит...

Павел по-прежнему сидел на кухне, любовался в полумраке огоньком сигареты и смаковал второй бокал "Чинзано".

– Ты чего?
– удивилась мать.

Павел сделал пару затяжек, стряхнул пепел в используемое в качестве пепельницы блюдце.

– Боюсь, достанет меня сегодня дядька Юра. Как я ненавижу эти тупые сальные истории про виденные им сиськи-письки!

– Тебе-то что?
– вздохнула Зинаида Антоновна.

– Стыдно. Он же дядька мне!

Зинаида Антоновна покачала головой.

– Все равно надо идти. Не будешь же ты сидеть здесь до конца.

Павел молчал.

– Ну что еще?
– насторожилась мать.

– Помнишь, как мы в последний раз были в Хворостовке?

– Это когда Ванька на второе утро приполз с фингалом под обоими глазами?

– Угу!
– усмехнулся Павел.

– Всего три года прошло, а кажется - целая вечность, - с грустинкой сказала Зинаида Антоновна.

Павел одним глотком допил "Чинзано", со вкусом затянулся.

– Как-то раз я, Артур и Регинка до утра отрывались на дискотеке в клубе. Регинка была в ударе - вытанцовывала так, что все вокруг глазели на нее, как на столичную звезду.

– Ну, она ведь четыре года на бальные танцы ходила.

– После дискотеки, по пути домой я сказал Артуру, что из Регинки наверняка могла бы получиться классная балерина, - Павел чуть помолчал.
– А он глянул на нее и говорит: "Больно сиськастая для балерины".

Зинаида Антоновна рассмеялась, легонько шлепнула сына по спине.

– Ладно, пошли. Перед гостями неудобно.

– Пошли, - Павел потушил сигарету и, идя за матерью, едва слышно запел: - Над Канадой небо синее, меж берез дожди косые...

– Дождь был лютый!..
– одиноко хохочущий Юрий Антонович сладко поежился.
– Платье у Катьки к груди прилипло... А соски-то!..

– Вот и Паша!
– почти крикнула пунцовая Илга Дайнисовна.
– От кого прячешься?

Павел и Зинаида Антоновна с грустной усмешкой глянули на все еще посмеивающегося в кулак Юрия Антоновича, переглянулись.

– От него не спрячешься, - хмыкнул Павел, садясь.

– Сейчас ни от кого не спрячешься, - сказал Артур, взял новую бутылку.
– Давай, братан, дябнем за нас, - он наполнил обе рюмки, косо глянул на отца.
– Будешь, батя?

Юрий Антонович кивнул.

– Половину.

– О'кей!
– посветлел Артур.
– Может, еще кому?

Женщины отказались.

– И правильно, - кивнул Артур.
– Путь эта рюмка будет чисто мужской. Вздрогнули?

После этой порции стало заметно, что Артур, в отличие от отца и брата, немного захмелел. Мало того, словно стремясь быстрее опьянеть, он и закусывать не стал.

– Интересно, - Елена Антоновна призадумалась.
– А что эстонцы пьют на Рождество?

– Пиво хлещут, - Артур поморщился.
– А закусывают квашеной капустой и кровяной колбасой.

– Жуть какая!

Глянув на брезгливо скривившихся теток, Павел развеселился.

– Кровопийцы - что с них взять?

В это время Юрий Антонович осмотрел стол и зафиксировал взгляд на коробке с пирожными.

– Шоколадные?

– Они самые, - кивнула хозяйка, приподнялась.
– Чайку?

Юрий Антонович протестующе помахал рукой, надкусил пирожное и, традиционно чавкая, пояснил:

– Шоколад с чаем не сочетается. А кофе я больше не хочу.

Артур в очередной раз потянулся к бутылке.

– Хватит, Артур!
– крикнула Илга Дайнисовна.

– Отвали.

– Ты как с матерью разговариваешь?
– грозно проговорил Юрий Антонович, но с вымазанным ртом выглядело это довольно комично.

Артур брезгливо посмотрел на него, наполнил рюмку и тут же выпил.

– Чтоб им всем!..

Родители ошарашенно уставились на быстро пьянеющего сына.

– Ну, че вылупились?
– протянул Артур.
– Дайте хоть вмазать спокойно!

– Всему есть предел...

– Да знаю я свои пределы!
– раздраженно оборвал Артур отца.
– Ты за собой следи - извраще...