Рации молчали. Устраивать шум по поводу непонятного хлопка на перроне во время встречи делегатов Съезда не было ни в чьих интересах.

– Выезжаем. Внимательнее...
– командовал Голицын.

Пришедший в себя водитель ловко обращался с рулем.

– Молодец!
– Голицын поправил галстук.
– Видна школа!

" Итак, все сорвалось..."

О Волокове он не заботился. Там все было просто. Волок должен был выбраться с вокзала самостоятельно.

На Субанеева он не смотрел.

На празднично украшенном Садовом Кольце прохожих почти не было. Всюду на светильниках виднелись флаги.

" Съезд..." " Съезд..." - бежало по крышам.

" Съест!... съест КПСС..." - уже появился такой анекдот.

– Езжайте прямо! Я скажу, где остановить...

Это была первая фраза, прозвучавшая в машине после скоропалительного отъезда с вокзала. Сидевший рядом с водилой продолжал приказывать.

Водила не смотрел на своих пассажиров. Он не хотел, чтобы они подумали, что он кого-то из них запоминает. Только на дорогу!

Было хмарно. В пору включать противотуманные фары.

Перед Октябрьской площадью все тот же, сидевший рядом,

приказал:

– Возьмите вправо, к Житной улице.

Место было хорошо знакомое. Впереди показались три правительственные здания - Государственный комитет строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности, Промстройбанк и Министерство внутренних дел СССР.

– У последнего притормозите!

Водитель понял:

" МВДэшники..."

Что-то подобное он предвидел. Сидевшего позади него он явно видел раньше на кагебешной службе...

– Пожалуйста...

Он затормозил у тротуара. Подход к зданию был свободный. Постовой, несший наружную охрану министерства равнодушно глянул в их сторону.

– Это ваши...
– С водителем все время общался только он- коренастый, решительный - что сидел рядом. Он передал плотный конверт.

– Спасибо.

– Кроме того вам будет выписана премия. Вы получите ее по почте. Адрес есть...

– Спасибо...

– Вы уже поняли, что от вас требуется...

– Да. Конечно.

– Не болтать лишнего!
– коренастый уже открывал дверцу.
– Мы знаем, где вас найти.

– Не беспокойтесь. Мне приходилось работать со спецслужбами...

– До свиданья.

Второй - с заднего сидения - покинул машину молча.

Водила отъехал, еле сдерживая облегчение. Он даже не оглянулся.

Голицын, а за ним Субанеев, направился к подъезду.

– Подожди здесь.

Через турникет в виде вращающихся дверей Голицын прошел в предбанник министерства. Тут обычно ожидали те, кто по каким-либо причинам не мог пройти внутрь.

Сбоку висели внутренние телефоны. Впереди, за стеклом был виден просторный вестибюль, он, практически, всегда был пуст. У двери молодой дежурный сержант разговаривал с увальнем-офицером из старослужащих. Тут проверяли документы.

Голицын подошел к телефону на стене, набрал первые пришедшие на ум цифры.

– Слушаю...
– раздалось в трубке.

Абонент что-то еще спросил, Голицын повесил трубку, тем же путем вернулся назад, к подъезду.

Если водила тайком за ними наблюдал, видимость их причастности к системе МВД, была продемонстрирована. Можно было сваливать.

Пока Голицын отсутствовал, Субанеев успел придти в себя, притормозил "левака".

– Куда?

– Тут недалеко, мужик...

– Садитесь.

Голицын присоединился к ним.

– Давай прямо.

Развернувшись на Крымском Валу, погнали в обратную сторону.

– Какое место вас интересует?
– уточнил "левак"- толстый в шерстяном спортивном костюме и кроссовках, дедок.

– Остановкак напротив Крутицкого подворья.

– Это мы мигом.

Недалеко от "Пролетарской", ближе к метро, они оставили машину, нырнули в переход.

– Давай быстрее...
– скомандовал Голицын. Он постоянно приказывал. Мы не знаем, какие меры они предприняли. И что с Волоком.

Виталька вздохнул:

– Остается надеяться на то, что Волок тоже выбрался...

– Должно быть.

Спустились в метро.

Первый поезд Голицын предпочел пропустить, следил за пассажирами на платформе. Никто из них не остался - уехали все до одного.

Сели в следующий.

В составе один из вагонов шел пустым, без освещения. Голицын потянул в него Субанеева.

– Теперь давай, разоружайся...

В темноте Субанеев достал "ческу збройовку", отсоединил магазин, вынул патрон из патронника. Все сложил Голицыну в карман куртки.