Зедд поднял стеклянную сферу, чтобы она могла лучше разглядеть то, что он показывал.

— Вот. Видишь этот след от долота? Вот он — проходит немного под углом, сразу после этой трещины. Тот, более широкий посередине. Просунь туда левую руку. За следом от долота, в глубине, есть расселина.

Рикка, нахмурившись, глянула на него, поднялась на цыпочки и засунула руку в трещину. Ее кисть поместилась туда почти полностью.

— Здесь на камне есть выступ, — сказал волшебник. Я пользовался им, когда был меньше ростом. Если тебе трудно дотянуться, ты можешь встать на него.

— Нет, я достану и так, — сказала она. — Что дальше?

— Ты пока еще только на полпути. Засунь руку глубже.

Она осторожно просунула руку почти до запястья.

— Пожалуй, это все. Мои пальцы уперлись во что-то твердое.

— Проведи пальцами вверх и вниз, пока не нащупаешь отверстие.

Скорчив гримасу, она двигала пальцы.

— Есть.

Зедд взял ее правую руку и вставил в похожее отверстие, но уже ниже, примерно на уровне талии.

— Найди там похожее отверстие. Когда найдешь — крепко ухватись за оба.

Сосредоточившись, она громко сглотнула.

— Нашла. Я чувствую оба. Тянуть?

— Хорошо. А теперь, когда начнешь пальцами тянуть, поставь правую ногу сюда, на стену, с другой стороны щели, и резко толкни.

Она, нахмурившись, глянула на него, но сделала все, как он сказал. Ничего не произошло.

— Разве ты не можешь тянуть немного сильнее? Только не говори, что ты слабее тощего старика.

Она выстрелила в его сторону сердитым взглядом. Потом ухватилась за отверстия, хрюкнув от усилия, и сильно ударила стену ногой. Внезапно, часть скалы начала перемещаться. Зедд рывком заставил Рикку отступить назад. Они молча наблюдали, как часть стены, подобно массивной двери, бесшумно скользила назад. Несмотря на монументальный вес, сооружение было так совершенно уравновешено — достаточно было сильного толчка, чтобы камень пришел в движение.

— Добрые духи, — прошептала Рикка, наклоняясь, чтобы заглянуть в темную утробу. — Как вы вообще смогли найти это место?

— Как дети находят что-либо. Собственно, я подошел сюда с другого конца. Проникнув сюда, я понял, где нахожусь, поэтому оставил кое-какие отметки, чтобы суметь найти это место снова. Первые несколько раз я так и не смог отыскать свои отметки, поэтому мне пришлось опять проникать сюда уже известным мне путем.

— И что же это такое?

— Для мальчишки это было спасение. Этим путем я мог потихоньку возвращаться в Башню, не проходя по мосту, как все остальные.

Она подозрительно выгнула бровь.

— Похоже, в детстве с вами было много хлопот.

Зедд улыбнулся.

— Должен признать, в то время многие согласились бы с тобой. Но это знание сослужило мне хорошую службу. Таким путем я проник в Башню, когда ее захватили Сестры Тьмы, ведь они охраняли только главный вход. Они — да и никто из живущих ныне — не знают о существовании этого места.

— Значит, именно это вы хотите показать мне? Тайный путь в Башню?

— Безусловно, это — важно, но это не главное. Идем, я все тебе покажу.

Ее подозрение вспыхнуло снова.

— Так что же это за место?

Зедд приподнял светящийся шар, наклонился к ней и прошептал.

— Там, дальше — вечная ночь. Это — проход в мир мертвых.

Далекий волчий вой пробудил Ричарда от тяжелого сна. Тоскливый крик отразился от окружающих гор и растворился в тишине не получив ответа. Ричард лежал на боку в неверном предутреннем свете и прислушивался, тщетно ожидая отклика, которого так и не было.

Он открыл глаза на время, намного меньшее, чем промежуток между двумя ударами сердца, собирая силы, чтобы поднять голову. Ветви деревьев двигались в полумраке, словно живые.

Ричард почувствовал удушье и полностью проснулся. Он был зол.

Он лежал на спине, положив поперек груди меч. Одна рукасжимала ножны, а другая с силой цеплялась за рукоять так, что слово «Истина» мучительно отпечатывалось на ладони. Меч был наполовину вытащен из ножен. Возможно, именно это отчасти и вызывало его гнев.

Первые рассветные лучи только-только начинали освещать поросшую лесом вершину горы. Но в густом лесу еще царила предутренняя тьма.

Ричард задвинул лезвие обратно в ножны, сел и положил меч на брошенное рядом одеяло.

Согнув ноги, он оперся локтями о колени, запустив пальцы в волосы. Гнев меча заставлял сердце биться с удвоенной скоростью. Видимо, пробуждаясь, он вспомнил то роковое утро, и в полусне начал вытаскивать меч из ножен. Хотя все произошло помимо его понимания и воли, произошедшее не удивляло и не тревожило. Так уже бывало, когда он, проснувшись, обнаруживал, что полностью обнажил меч.