Никки, как никому другому было известно, что собирался сделать Джегань с мятежным Алтур-Рангом. Но даже она не ожидала такого ожесточения, с каким сражались солдаты Ордена. Некоторое время, из-за того, что среди войск Ордена оказался третий волшебник, о котором горожане ничего не знали, казалось даже, что войско Джеганя сметет неопытных защитников города. Это был момент мрачной безнадежности, когда все усилия городского ополчения выглядели потраченными впустую. Перспектива поражения и последующей за ним резни представлялась не просто реальной — неизбежной. На какое-то время Никки и ее соратники почти поверили, что не переживут этой ночи.

Ни искреннее желание спасти жителей Алтур-Ранга, ни мысли об ужасной участи, которая ожидает невинное и беспомощное население города, не могли больше придать Никки новых сил. И только страх при мысли о том, что в этом случае она никогда больше не увидит Ричарда, словно оживил ее, добавив желания победить. Она воспользовалась этим страхом, чтобы разжечь в себе безудержный гнев, который можно было погасить только потоками крови врага, стоящего у нее на пути.

В критический момент сражения, когда вражеский волшебник, резко освещенный ревущим пламенем от горящих домов, стоял на орудийном лафете, распространяя вокруг себя страдание и смерть, воодушевляя своих зверей двигаться вперед, Никки, словно дух мщения, внезапно возникла среди атакующих, прямо на возвышении рядом с ним. Это было настолько неожиданно, что взгляды имперцев невольно обратились на нее одну. И в этот краткий миг, когда все застыли в ошеломленном удивлении, она резко расколола грудь волшебника, голыми руками вырвав оттуда еще живое сердце. С гневным криком Никки подняла свой кровавый трофей, чтобы он был хорошо виден всем солдатам Ордена, как обещание судьбы, которая ожидает каждого из них.

В тот же миг Виктор Касселла со своими людьми ударил в самый центр отряда захватчиков. Кузнец был охвачен собственным гневом, не только из-за того, что толпа головорезов намеревались грабить и убивать жителей его города, но и из-за их желания отнять у него с таким трудом завоеванную свободу. Один его горящий гневом взгляд, казалось, способен убивать. Как бы то ни было, его смелая атака была столь же неожиданна, сколь и свирепа. Эти два события, последовавшие одно за другим, сокрушили храбрость нападающих. Никто из них не хотел бы оказаться на пути разгневанного кузнеца с его булавой, так же, как и встретиться лицом к лицу с обезумевшей колдуньей, которая, словно мстительный демон смерти, собиралась вырвать их сердца.

Элитные войска Ордена развернулись и попытались бежать из города, спасаясь от разъяренных жителей. И вместо того, чтобы позволить горожанам удовлетвориться этим бегством, Никки настояла, чтобы ополченцы преследовали врага и уничтожили всех, до последнего человека.

Она единственная понимала, насколько было важно, чтобы ни один из имперцев не уцелел, и не мог рассказать о поражении, нанесенном им жителями Алтур-Ранга. Император Джегань ожидал, что его родной город будет возвращен под правление Ордена, мятежники будут схвачены и жестоко казнены, а остальные жители поставлены на колени. Он ждал, что эта резня будет таким жестоким уроком, который на долгие годы послужит предостережением для других.

Никки знала, что, вместо ожидаемой победы, Джегань очень скоро получит вести о поражении его отборных частей. Он и раньше проигрывал сражения — дело не в этом. Но по количеству потерь он сможет составить представление о силе тех, кто ему противостоит, и в следующий раз просто-напросто пошлет войско большей численности, достаточной, чтобы выполнить поставленную задачу. При этом для него будет одинаково важно и добиться победы, и наказать непокорных за то, что посмели сопротивляться его власти.

Никки хорошо знала этого человека. Его не заботили жизни солдат — как, впрочем, и жизни всех остальных. Посмертная слава — достаточная награда для тех, кто воевал и умер за дело Ордена. В этом мире от них требовалось только одно — отдавать свои жизни во славу Императора.

А вот полное отсутствие вестей о сражении за Алтур-Ранг — это совсем другое дело.

Никки знала, что недостаток информации раздражал Джеганя больше, чем любой враг. Он терпеть не мог неизвестности. Она знала, что исчезновение первоклассного войска возглавляемого тремя сильными волшебниками, от которых он больше не получит ни единой весточки, окончательно выведет его из себя. Он будет снова и снова размышлять над тайной их исчезновения, с беспокойством рассматривая проблему со всех сторон, словно разглядывая на свет драгоценный камень.

В результате, отсутствие сведений об исходе сражения за Алтур-Ранг напугает его больше, чем просто поражение. Он не опасался потерять людей, их жизни для него — лишь средство достижения своих целей; с поражением он тоже мог смириться; но неизвестности он вынести не сможет. И хуже того, его солдаты, склонные к суевериям, могут принять этот случай за плохое предзнаменование.

Кривая улочка, мощенная булыжником, сделала очередной поворот. Никки, следуя ее изгибу, повернула за угол, и у нее перехватило дыхание от вида, который открылся между расступившимися зданиями. На холме, покрытом травой цвета изумруда, освещенный ярким солнечным светом, возвышался белокаменный дворец. Такого изящества линий ей не доводилось видеть никогда в жизни. Гордое здание словно парило над окружающими домами, казалось, оно обладало истинно женской привлекательностью и изяществом. Это и есть Дворец Исповедниц, поняла она.

Изящные, чистые линии дворца резко контрастировали с возвышающейся позади него горой, на которой устремлялись вверх шпили Замка Волшебника. Для Никки стало совершенно ясно, что Дворец Исповедниц был дворцом истинных правителей этих земель, но поддерживала их сила магии.

Отсюда Исповедницы тысячелетиями управляли Срединными Землями. Крупные страны содержали в городе дворцы, в которых жили их послы и члены Совета. Мать-Исповедница управляла не только другими Исповедницами, но также и Советом Срединных Земель; ей подчинялись короли, королевы, правители каждой страны входящей в состав Срединных Земель. С той улочки, где она проезжала, Никки не были видны дворцы представителей Срединных Земель, но она не сомневалась, что ни один из них не был столь велик и прекрасен, как Дворец Исповедниц, и темный фон Замка Волшебника только подчеркивал его красоту.