А дядя Федор сказал, зевая:

– Я лучше здесь побуду.
– И указал на раскладушку под яблоней.
– Ну их, этих стравусов.

Загон для страусов расположился на краю старого песчаного карьера. Это была огромная площадь, огороженная высокой металлической сеткой.

Когда мы к ней подходили, в небо взмыла большая птица, сделала плавный круг и приземлилась на крышу водокачки. Там она стояла во весь рост и, задрав голову, звонко щелкала своим длинным клювом.

– Вот это страус!
– восхитился Алешка.

– Это аист, - поправил его Петруша.
– Страус не летает.

– Какая же он тогда птица?
– изумился Алешка.

– По-твоему, раз птица, так обязательно должна летать?

– А как же?

– А пингвин? Здорово летает.

– Ну… Ну он хоть плавает.

– А страус бегает. Еще как! Я один раз проверял. Вдоль сетки на машине мчался с Гошей наперегонки.

– Гоша - это ваш сын?
– спросил Алешка. Никогда его не поймешь - то ли он заблуждается, то ли ехидничает.

– Гоша - это самый главный мой страус. И бежал он рядом с машиной со скоростью семьдесят километров.

– Неужели в час?
– точно, вредничает.

– В год, - не уступил ему в ехидстве Петруша.
– Или в полтора. А знаешь, как они в высоту прыгают? Почти на два метра. Поэтому и сетка такая высокая.

А за сеткой творилась развеселая жизнь нелетающих птиц. С длинными красными шеями, совершенно голыми. И с крохотными головками. А все остальное - громадный ком красивых перьев на длинных голых ногах.

Они носились друг за другом, лежали, вытянув ноги назад, а головы вперед, плясали какие-то свои экзотические танцы. А один, самый здоровый, вообще бегал по загону какими-то странными зигзагами и время от времени долбил песчаную землю клювом.

– Это Гоша, - ласково сказал Петруша.
– Капитан команды. Мышку гоняет. Гоша!
– громко позвал он.
– Ко мне!

Гоша затормозил так, что из-под его громадных пальцев взлетели тучи песка, огляделся и плавными шагами побежал к сетке.

Петруша открыл калитку, вошел внутрь, а нам сказал:

– Стойте здесь, сейчас к ним нельзя. У них сейчас период такой, драчливый. Они яйца высиживают. Только меня подпускают. Вон, глядите.

И вправду, в сторонке, собравшись в комок, лежали на земле большие страусы, грели своим телом десятки двухкилограммовых яиц.

– У них ведь яйца папаши высиживают. Охраняют.

Между тем Гоша затормозил возле Петруши и закивал ему маленькой головкой с громадными выпуклыми глазами, будто здоровался. Головка его была почти совсем голая - так, пушок реденький, и был он своей головой похож на только что вылупившегося птенца.

Петруша достал из кармана яблоко, откусил половину, а другую половинку протянул Гоше. Тот взял яблоко, сглотнул. По горлу побежал комок и скрылся где-то внизу. Упал, значит, на дно желудка.

В благодарность Гоша начал приплясывать вокруг Петруши. И тут же сбежались еще страусы. Как мы поняли, они жутко любопытные. И когда видят что-нибудь интересное для них или приятное, сразу начинают свои танцы, очень забавные.

Страусы окружили Петрушу и смотрели на него сверху вниз, немного склонив любопытные головки. Казалось, будто они со всем вниманием разглядывают его загорелую лысину - нельзя ли чего-нибудь с нее склюнуть.

Петруша раздал им яблоки, и они (страусы, а не яблоки) немного поплясали и разошлись.

– Гоша у меня главный боец, - сказал Петруша, похлопывая его по широкой спине.
– Драчун!

– Клювом?
– поинтересовался Алешка, прильнув носом к сетке.

– Зачем клювом?
– удивился Петруша.
– У него посильнее оружие есть. Он ногами пинается.

Да, ножки у него - будь здоров.

– Ученые мерили - удар ноги среднего веса страуса сильнее, чем у чемпиона мира по футболу. И много сильнее, чем у боксера среднего веса. А Гоша, тот вообще хитрец. Приноровился пальцами работать - видишь, какие крюки?

– Царапается?

– Не… Штаны снимает. Тут один хлопец забрался в загон за яичками, так Гоша его догнал, пальцем за штаны - да как рванет! А потом еще по голой… спине как футболист по мячу добавил. Так этот хлопец до самой деревни как из пушки летел. Голяком.

– Петр Ильич, - сказал я, - а ведь мы к вам за этим и приехали.

– Это как?
– остолбенел Петруша.
– Чтоб вам страус наподдал?

– Да не нам, - пояснил Алешка.
– Есть тут такие. Любители чужих животных. Дим, расскажи.