– Что ж, - я пожал плечами, - тогда ты будешь прикрывать меня, сколько сможешь.

– А потом?

– Если наступит "потом", - я поправил оружейный пояс и расстегнул ремешок с кобуры "тигра", - я повернусь и побегу назад так быстро, как только сумею. До того рубежа, где ты будешь в состоянии попасть в мишень размером с всадника.

– Хороший план, - серьезно кивнул гном.

На самом деле я сам удивлялся той настойчивости, с которой отстаивал право подставить голову под оркские томагавки. Вызываться добровольцем не в моих правилах - служба в рядах федеральной армии отучила меня от этой привычки.

Возможно, дело было в том, что мне уже давно не попадалось попутчика, которому не требовалось поминутно вытирать сопли и менять пеленки. Или в исходящей от него ауре уверенности в своих силах.

Как бы там ни было, я легко - насколько позволяли увязающие в песке сапоги - сбежал со склона и неторопливо зашагал к расплывающимся в полуденном мареве холмам.

Странно - столь благодушно-идиотской убежденности, что со мной ничего не случится, я не испытывал с того самого дня, когда шагал по устланному телами полю под Питсбургом.

Даже когда из-за холмов показались темные фигурки, быстро превратившиеся в десяток всадников, это чувство не поколебалось даже на унцию.

Гоблины. Вероятно, сбродный отряд - мало того, что выряжены кто во что горазд, так еще боевая раскраска разная. Они неторопливо - ну да, куда я от них денусь - рысили навстречу мне. Ярдов за пятьдесят кони перешли на шаг, а за столько же, но уже футов дружно остановились, и их всадники уставились на меня черными зрачками ружейных стволов.

Наверное, их тоже сбило с толку мое спокойствие - вряд ли им попадался прежде человек, который, стоя под прицелом десятка стволов, разглядывает их, словно надоедливых мух. Может быть. Я так и не узнал этого наверняка, потому что в тот миг, когда один из гоблов оторвал голову от приклада и разинул пасть, у него на лбу появился третий глаз.

Полукровка стрелял просто невероятно быстро - прежде, чем первый убитый им гоблин начал валиться вниз, вторая пуля буквально смела его соседа с коня. Третий гобл лишился скальпа - вместе с находившейся под ним частью черепа.

Только после этого до гоблинов начало доходить, что происходит нечто неладное - но я уже успел достать "тигра" из кобуры и даже дотащить его до уровня живота.

Все кончилось очень быстро. Лишь трое гоблов успели выстрелить, и только одну из выпущенных ими пуль с большой натяжкой можно было счесть опасной - ту, что обдала мои сапоги песком.

Я опустил револьвер, подошел к телу второго убитого мной гоблина, пинком перевернул его на спину, пригляделся повнимательнее - и длинно, затейливо выругался.

Этот гобл нацепил на себя форму федерального кавалериста - и пятна крови прежнего владельца еще не успели окончательно побуреть.

Патрик Мигер, продовольственный запас

– Патрик, - возмущенно прошипела Линда Келлер, - немедленно перестань пялиться.

– Не могу, - соврал ирландец.
– Шея затекла.

На самом деле затекли у него руки и ноги, намертво стянутые тонкими кожаными ремешками. Затекли - это мягко сказано, он уже почти час не чувствовал их, что не сулило ему в будущем ничего хорошего. Впрочем, будущее не сулило им вообще ничего - оно у них просто-напросто отсутствовало.

– Тогда прикажи отвернуться им!

– Мишш, - укоризненно прошепелявил сержант Флеминг.
– Как вам не штыдно лишать ребят их пошледней радости на етом швете.

– Да пошли вы!

– Право шлово, мишш, - насмешливо продолжил Флеминг, сплюнув очередной багровый сгусток с белыми вкраплениями. Точнее, попытавшись сплюнуть, ибо сил у него хватило лишь на то, чтобы вытолкнуть его изо рта - вязкий комок повис на подбородке, лениво примериваясь к изодранному мундиру.
– Вам абшолютно нешего штешняться... жато ешть много шем гордитшйа.

В этом Мигер был полностью согласен со своим сержантом - вид растянутой между двумя расходящимися стволами обнаженной Линды был единственным маячившим перед ними светлым пятном во всех возможных смыслах. Прошлой ночью, в темноте палатки, ирландец не имел возможности должным образом разглядеть тело своей любовницы и сейчас с немалым удовольствием восполнял этот пробел, благо именно этим, как он сам считал, ему оставалось заниматься всю оставшуюся жизнь - часа два-три.

– Патрик!!!

– В самом деле, Линда, не понимаю, почему ты так беспокоишься именно из-за этого, - примирительно произнес ирландец.
– Даже если я и прикажу парням отвернуться... гоблы-то меня точно не послушают.

– Они смотрят на меня по-другому.

– Это точно, - неожиданно хихикнул висевший справа от Мигера профессор астрологии.
– Их взгляды, нацеленные на вас, мисс Келлер, имеют несколько другой оттенок... куда более гастрономический, я бы сказал.

– Генри! Как вы можете!