Это вселяло надежду. Если тетка пьет хороший коньяк, а не бормотуху, стало быть, она не совсем опустилась и можно будет разжиться у нее кое-какими сведениями о Лысом Ленчике.

Квартирка была маленькой, однокомнатной, в комнате застенчиво белела неубранная постель, то есть хозяйка просто спала, оттого так долго и не открывала. На кухне было относительно чисто. То есть, конечно, стояли на полу пустые бутылки, но немного, штуки три, цветы на подоконнике не засохли, и пыль на них была максимум двухдневная. Немытой посуды в раковине тоже было не слишком много. Александра огляделась и поняла, что беспорядок в квартире свежеприобретенный, не то что хозяйка хроническая неряха, просто несколько дней у нее все из рук валится и делать ничего не хочется.

— Нигде от вас покоя нет, — вздохнула гражданка Юрченко, грузно плюхаясь на стул, — и домой явились.., трудящемуся человеку нигде невозможно уединиться…

— Долго спите, — не утерпела Александра, на дворе белый день.

— Не ваше дело! — буркнула хозяйка. — Человек может с работы. Чтой-то я не разглядела, в каком вы чине, как звать…

— А вы глаза-то умойте, — предложила Александра, — а то запухли совсем, не смотрят.

Тетка поскребла пятерней волосы и помотала головой. Александра решила не тянуть кота за хвост и взять быка за рога, у нее мало времени. Она выложила перед теткой на стол фотографию Севы Шрама. Та наклонилась и тут же отпрянула, как будто увидела змею.

— Я ничего не знаю! — крикнула она.

— Ну-ну, — усмехнулась капитан Матросова, оно и видно.

— И чего вы все навязались на мою голову! с чувством воскликнула тетка. — У меня, может, горе, любимого человека убили!

— Верно, — охотно согласилась Александра, вот я за этим, собственно, и пришла. Сейчас мы с вами побеседуем по душам, а после я пойду убийство вашего любимого человека расследовать. Глядишь, и преуспею в этом деле. Вашими, так сказать, молитвами.

— Вряд ли, — вздохнула тетка, — уж не обижайся, девонька, но ничего у тебя не получится.

— Это что ж ты так в меня не веришь? — обиделась Александра.

В процессе разговора они как-то незаметно перешли «на ты». Хозяйка с сомнением поглядела на Александру и отвела глаза. Что-то ей подсказало, что, несмотря на свою хрупкую и не внушающую опасений внешность, эта милиционерша просто так не отстанет.

— Ладно, я пойду, пожалуй, умоюсь, — пробормотала она, — только вряд ли тебе мой внешний вид от этого больше понравится.

Пока она была в ванной, Александра похозяйничала на кухне, нашла в шкафчике банку растворимого кофе и поставила чайник. Хозяйка вернулась довольно быстро. Она смыла старую тушь и разгребла птичье гнездо на голове.

Теперь волосы лежали если не гладко, то хотя бы не так топорщились. Однако теперь стал заметен свежий синяк на щеке и под глазом. Капитан Матросова быстро прикинула про себя, что синяк был получен только вчера, стало быть, покойный Ленчик никак не мог его поставить своей пассии.

— Кто ж тебя так? — спросила Александра, наливая кипяток в чашки.

— Меня Люся зовут, — несколько невпопад сообщила хозяйка, положив в коричневую жидкость три ложки сахара, — будем знакомы.

Они выпили кофе, потом Люся хватилась сигарет, оказалось, что все вышли. Пришлось курить вонючие и забористые папиросы Матросовой. Когда Александра уже прикидывала, как бы половчее приструнить несговорчивую свидетельницу, та вдруг бросила окурок на пол и затоптала каблуком.

— А, пошли они все! — заорала она. — Не родился еще тот человек, кто меня безнаказанно бить станет! Хотела про Севу узнать? Так это его ребятки мне морду разукрасили!

— Было за что? — вставила Александра.

— Вот теперь будет! — отозвалась Люся. Значит, вчера вечером прихожу я домой поздно.

Я барменшей работаю, у нас до двенадцати, да еще пока разберешься там со всем, кассу сдашь да бокалы пересчитаешь… Значит, эти трое меня аккурат у самой квартиры караулят. Я и пикнуть не успела — они меня в квартиру втащили и давай по-всякому пугать. Чтобы я не смела никому и слова сказать, что Ленчик был с Севой связан, а главное, чтобы милиции обо всем молчала, как рыба об лед. Я говорю, что ничего не знаю, никого не видела, так один там давай за руки хватать, я, конечно, вырываюсь, все-таки бармен, а не учительница ботаники, орать начала.., вот мне в глаз и засветили. И как теперь на работу идти с такой рожей? Не представляю! У нас на работе с этим строго.., все-таки культурное заведение, а не шалман какой-нибудь. Уехать хотела, так вы разве отпустите…

Да и похороны опять же…

— Вот что, Людмила, — строго сказала капитан Матросова, — давай так договоримся. Ты мне сейчас рассказываешь все, что знаешь про Севу Шрама. Я ничего не записываю, и вообще никто не знает, что я к тебе пришла. А потом езжай ты куда-нибудь подальше. Лично я возражать не стану.

— Честно? — спросила Люся. — Ну ладно.

Ленчику уже ничем не повредишь, значит, слушай. Как раз накануне, как Ленчика убили, встретила я его в городе. То есть он меня не видел, а я случайно его разглядела. Идет с таким деловым видом, да еще по сторонам оглядывается, я думаю, куда это он намылился, уж не к бабе ли? Двор незнакомый, дом тоже, свернул под арку, я — за ним. Он так по сторонам зырк — и в подъезд, а я в это время за помойкой спряталась.

Александра тут же подумала, каких размеров должна была быть помойка, если за ней сумела спрятаться такая крупногабаритная тетка.

— Значит, Ленчик поднялся себе на третий этаж, там окно на лестнице разбито, все видно, я — за ним, на слух определила, которая дверь хлопнула. А он еще своими ключами дверь открыл, я и вовсе всполошилась: может, думаю, у него еще какая баба завелась на постоянном принципе? Не люблю, знаешь, когда из меня полную дуру делают…

— Этого никто не любит, — поддакнула Александра.