Государь приезжает в Варшаву 17-го, а здесь его по-прежнему ждут 22-го. — Совпадение визитов двух императоров, одного в Варшаву, другого в Краков*, — в такие близкие города и со столь различными намерениями, — неизбежно вызовет толки и слухи, которые только усилят взаимное раздражение. — Да будет на то, как и на все остальное, воля Божья.

P'etersbourg. Ce 14/26 sept<embre>

Ma fille ch'erie, ce n’est que par contrebande que j’ai eu l’autre jour de vos nouvelles. Car ayant entre les mains ta lettre, adress'ee `a maman, je n’ai pu r'esister `a la tentation de l’ouvrir… C’est d’ailleurs, comme tu le sais, un usage assez g'en'eralement recu dans le pays d’o`u je t’'ecris.

C’est `a Gen`eve que je vous adresse ces quelques lignes qui iront vous trouver au milieu de vos exercices de pi'et'e qu’elles ne sauraient troubler, en vous rappelant un vieux p`ere malade et 'eclop'e, tr`es mortifi'e, dans tous les cas, par la plus in'evitable des mortifications, celle de l’^age…

A travers toute cette magnifique saison, qui vient de s’achever pour nous, je n’ai cess'e de me sentir en rapport direct et intime avec toi, m’associant de mon mieux, par l’imagination et le souvenir, aux impressions que tu recevais de cette incomparable nature qui t’entourait — et dont moi, dans mon humilit'e forc'ee, je ne me sens plus digne. — Toute cette magnificence n’est plus de mon ^age, c’est trop bruyant, trop 'eclatant, et les sites que j’avais sous les yeux, humbles et modestes comme ils sont, m’allaient mieux.

C’est surtout `a Moscou, pendant le second s'ejour que j’y ai fait `a mon retour de la campagne et avant que je ne fusse tomb'e malade, j’ai compt'e quelques tr`es belles journ'ees…* Mais m^eme ce temps de r'eclusion forc'ee, impos'e par la maladie, gr^ace aux soins dont j’ai 'et'e entour'e, gr^ace surtout `a la ch`ere pr'esence de Kitty, m’a laiss'e un tr`es agr'eable souvenir.

Demain il y aura quinze jours que je suis rentr'e ici*, et tout ce temps je me suis trouv'e tant bien que mal, mais depuis hier, comme par un fait expr`es, me voil`a reclou'e `a ma chaise longue et cherchant `a me distraire, comme vous voyez, de cette inaction forc'ee, en vous 'ecrivant, fille ch'erie.

Ta lettre, tout en faisant grand plaisir, dans le moment n’a pas manqu'e de me laisser un arri`ere-go^ut m'elancolique `a ton endroit, et je me suis involontairement rappel'e ces vers si connus, adress'es `a la pauvre feuille voyageuse, qui de sa tige d'etach'ee s’en va o`u le vent la m`ene…* Et quand et comment nous la ram`enera-t-il?

Et cependant en ce moment tu es dans un endroit qui m’a 'et'e bien cher et que mes souvenirs du revenant visitent souvent. Salue de ma part tout ce que tu as sous les yeux, et le Lac, et la cime du M<on>tblanc, et les lignes du Rh^one, et Mr et Mad<ame> P'etroff que j’aurais revus avec grand plaisir, lui surtout… Mais avant tout, fille ch'erie, t^ache, s’il est possible, de t’embrasser toi-m^eme, et le plus tendrement du monde, de ma part.

Петербург. 14/26 сентября

Милая моя дочь, лишь недозволенным способом удалось мне давеча получить известия о тебе. Ибо, держа в руках твое письмо к мама, я не смог устоять перед искушением его вскрыть… Впрочем, как тебе известно, это дело довольно обычное в той стране, откуда я тебе пишу.

Я адресую в Женеву эти несколько строк, которые застанут тебя в момент твоего приобщения к божественной благодати, коему они не должны помешать напоминанием о старике отце, немощном, хромом и, в любом случае, очень тяжело переживающем самое неизбежное из унижений — дряхлость…

На протяжении всей этой лучезарной поры, недавно для нас закончившейся, я не переставал ощущать тесную и непосредственную связь с тобой, разделяя, насколько позволяли мне воображение и память, впечатления, которые ты получала от окружающей тебя несравненной природы — и которых я, в своем вынужденном смирении, более не чувствую себя достойным. — Все это великолепие уже не для моих лет, оно слишком кричаще, слишком ослепительно, и виды, представавшие передо мною здесь, пусть простые и неброские, были мне ближе.

Особливо в Москве, в пору моего второго там пребывания на возвратном пути из деревни, еще до того, как я слег, мне перепало несколько чудеснейших дней…* Но даже время навязанного мне недугом затворничества, благодаря заботам, которыми я был окружен, и, прежде всего, благодаря милому обществу Китти, оставило по себе самую приятную память.

Завтра минет две недели с моего сюда возвращения*, и все эти полмесяца я чувствовал себя более или менее сносно, но со вчерашнего дня я, на несчастье, снова прикован к своей кушетке и пытаюсь, как видишь, развлечься в своем вынужденном безделье тем, что пишу тебе, моя милая дочь.