Ces jours-ci j’ai fait aussi la connaissance de la Comtesse de Nesselrode* qui a 'et'e pour moi d’une gracieuset'e et d’une amiti'e peu commune. C’est chez le P<rin>ce Wiasemsky que je l’ai rencontr'ee. Nous 'etions `a quatre, les deux Wiasemsky, elle et moi, et nous ne nous sommes qu’`a 3 heures du matin. Le surlendemain elle m’a invit'e chez elle, et l’accueil qu’elle m’a fait a 'et'e des plus gracieux. C’est une femme de beaucoup d’esprit et parfaitement aimable pour les gens qui lui plaisent. Je supprime les d'etails, car dans une lettre cela aurait l’air de comm'erage. Mais ce que je ne puis passer sous silence, c’est l’amiti'e que le Prince Wiasemsky me t'emoigne en toute occasion. Le plus proche parent ne pourrait pas mettre plus de z`ele et empressement `a servir mes int'er^ets qu’il ne le fait.

J’ai retrouv'e ici encore un z'elateur. C’est L. Narischkin*, l’aide de camp g'en'eral. J’ai 'et'e le voir au jour de son retour de Gatchina, et il m’a dit qu’ayant lu par hasard une brochure que j’ai publi'ee l’'et'e dernier en Allemagne*, il en avait, suivant son habitude, parl'e `a tout le monde et avait finalement r'eussi `a la faire lire `a l’Empereur qui, apr`es l’avoir lue, a d'eclar'e qu’il y retrouvait toutes ses id'ees et a paru curieux de savoir qui en 'etait l’auteur. Je suis assur'ement tr`es flatt'e de cette co"incidence, mais par des motifs qui, puis-je le dire, n’ont rien de personnel.

J’aurais encore une foule de choses `a ajouter sur ma position actuelle `a P'etersb<ourg>, mais ce sera pour une autre fois. Adieu, chers papa et maman. Comme nous avons d'em'enag'e, vous aurez la complaisance d’adresser vos lettres, ainsi qu’il suit.

На Английской набережной, в доме Маркевича, у г-жи Бенсон.

Петербург. 27 октября

Я получил, любезнейший папинька, ваши два последние письма и не могу передать вам, сколь я был растроган добротой, с какой вы позаботились о нашем будущем устройстве в Москве. С другой стороны, мне несколько досадно, что вы потратились, дабы предоставить нам пользование квартирой. Ибо, судя по тому, как складываются здесь дела, я пока не вижу, когда смогу уехать отсюда. Вот как они обстоят. На прошлой неделе я виделся с вице-канцлером, и прием, оказанный им мне, намного превзошел мои ожидания. Не знаю, сказывал ли я вам, что в прошлом году мы были в постоянных сношениях и что некоторые мои письма, относящиеся до вопросов дня, были представлены и ему и государю*. И вот после четвертьчасовой беседы о том, что служило предметом нашей переписки, он весьма любезно спросил меня, не соглашусь ли я вернуться на службу. Так как я уже давно предвидел этот вопрос, я сказал ему, что да и как я мыслю это возвращение. Тогда он попросил меня продлить мое пребывание в Петербурге, говоря, что считает необходимым что-то устроить, что он об этом подумает и вскорости я о нем услышу. Одним словом, и дабы сократить ненавистное мне писание, — я был вполне удовлетворен этим свиданием, даже не столько из своих личных интересов, сколько в интересах дела, единственно меня затрагивающего.

На днях я познакомился также с графиней Нессельроде*, которая отнеслась ко мне чрезвычайно ласково и любезно. Я встретился с ней у князя Вяземского. Мы были вчетвером, оба Вяземские, она и я, и разошлись только в три часа утра. Через день она пригласила меня к себе. Мне оказан был самый ласковый прием. Это весьма умная женщина и отменно любезная с теми, кто ей нравится. Опускаю подробности, ибо в письме они походили бы на сплетни. Но о чем я не могу умолчать, это о приязни, какую при всяких обстоятельствах выказывает мне князь Вяземский. Самый близкий родственник не мог бы с большим рвением и усердием, нежели он, заботиться о моем благе.

Я нашел здесь еще одного радетеля. Это Л. Нарышкин*, генерал-адъютант. Я был у него сегодня по его возвращении из Гатчины, и он сказал мне, что, случайно прочитав прошлым летом брошюру, напечатанную мною в Германии*, он, следуя своей привычке, всем говорил о ней, и в конце концов ему удалось представить ее государю, который, прочитав ее, объявил, что нашел в ней все свои мысли, и будто бы поинтересовался, кто ее автор. Я, конечно, весьма польщен этим совпадением взглядов, но, смею сказать, — по причинам, не имеющим ничего личного.

Я еще многое мог бы прибавить касательно моего настоящего положения в Петербурге, но это останется до другого раза. Простите, любезнейшие папинька и маминька. Ввиду того, что мы переехали, будьте любезны направлять ваши письма по нижеследующему адресу: на Английской набережной, в доме Маркевича, у г-жи Бенсон.

St-P<'etersbourg>. Ce 13 novembre 1844

Comment, chers papa et maman, avez-vous pu imaginer que quelque chose qu’il arrive, je quitterai la Russie, je ne dis pas sans vous avoir revu, mais m^eme sans avoir pass'e plusieurs mois avec vous. On me nommerait ambassadeur `a Paris, `a la condition de m’en aller imm'ediatement de Russie, que j’h'esiterais `a accepter. C’est pour vous dire, combien peu je suis press'e de m’en aller, et ma femme c’est encore moins. L’id'ee seule de retourner `a Munich lui donne le cauchemar — et ce n’est qu’`a pr'esent que par le contraste elle 'eprouve dans sa pl'enitude l’ennui qu’elle y a subi dans les derniers temps. Et puis pourquoi ne l’avouerions-nous pas — P'etersb<ourg> comme soci'et'e est peut-^etre un des plus agr'eables s'ejours qu’il y ait en Europe. Et quand je dis P'etersbourg, c’est la Russie, c’est le caract`ere russe, c’est la sociabilit'e russe. Voil`a ce qui lui pla^it et voil`a ce qui fait qu’elle est si impatiente d’aller `a Moscou, parce qu’elle est s^ure de retrouver tout cela `a Moscou, `a un plus haut degr'e encore.

Pour moi, arriv'e `a l’^age de 40 ans, sans avoir p. ad. jamais venu au milieu de la soci'et'e russe, je me trouve tr`es satisfait d’y ^etre et je me trouve tr`es agr'eablement impressionn'e de la bienveillance peu commune qu’on m’y t'emoigne. Ce n’est pas une vanit'e seulement qui s’en trouve flatt'ee. C’est encore un autre sentiment, un sentiment meilleur que la vanit'e.

Quant `a mes int'er^ets, `a mes affaires de service, j’ai tout lieu d’esp'erer qu’en d'efinitive elles profiteront aussi de ce s'ejour. Ce qui m’a fait manquer ma carri`ere jusqu’`a pr'esent, c’est pr'ecis'ement mon absence continuelle du pays. Toutes mes relations russes c’est `a l’'etranger que je les ai form'ees. Le Vice-Chancelier me t'emoigne de l’int'er^et, et ce qui est mieux encore, c’est qu’il en prend aussi `a l’affaire, `a la cause que je plaide devant lui. Quant `a Comtesse N<esselrode>, elle a 'et'e d’une amabilit'e peu ordinaire pour moi et elle a fait aussi un accueil des plus gracieux <`a ma femme> qui est all'ee l’autre jour `a sa soir'ee. Malheureusement elle est partie hier pour Mitau, pour faire une visite `a une amie, chez laquelle elle restera quatre semaines. C’est un contretemps. Nous avons fait aussi une connaissance assez intime avec Mad. de Seebach, la fille du Comte de Nessel<rode>*, bonne et sympathique personne. Nous avons d^in'e l’autre jour chez la Comtesse Woronzow* qui a un jour dans la semaine, etc. etc. Ce soir je vais chez Mad. Smirnoff, o`u il y aura le Grand-Duc Michel*. Quant `a la G<rande>-Duchesse M<arie> qui est rentr'ee en ville, j’esp`ere la voir ces jours-ci. Voil`a de pu'erils d'etails, mais que je vous 'ecris pour faire preuve de bonne volont'e. Quant `a moi, je ne vous demande qu’une chose, chers papa et maman, et d’^etre bien persuad'es que votre d'esir de me voir `a Moscou n’est pas plus grand que le mien d’y ^etre et que je ne quitterai P'etersb<ourg> que pour y aller. Mes tendresses les plus tendres `a Doroth'ee et `a son mari.