– Ага, а флот ждёт нашего рапорта, – добавил Корран. – Вопрос в том, как долго они будут ждать, прежде чем решат, что что-то пошло не так? Тахири, ты можешь послать сообщение? Наврать им что-нибудь?

Тахири мотнула головой.

– Не-а. Мне придётся воспользоваться виллипом, а значит, они увидят моё лицо.

Заметив, как Корран пытается взвесить её слова, Энакин встрял в разговор:

– У нас на борту есть пленные…

– Да знаю я. Сомневаюсь только, что с нами станут сотрудничать. И всё же, попробовать стоит. В то же время, мы должны связаться с Яг'Дулом. Какие мысли по этому поводу?

– У мастера войны был виллип, модифицированный для вещания на наших частотах.

– Точно. Мы так сможем?

– Нет, – признался Энакин.

– Тахири?

– Корабль не знает, как это сделать, да и я тоже. Собственно, если мы подойдём достаточно близко, мы можем забросить дистанционный виллип на один из кораблей.

Корран усмехнулся.

– И нас тут же воспримут, как угрозу. Оставим это на самый крайний случай. Ещё идеи?

– Есть одна, – заговорил Энакин. – Я могу модифицировать аварийный маяк из нашей походной кладовой и заставить его вещать через ручной комлинк.

– Работай, – распорядился Корран. – А я меж тем поболтаю с заключёнными. Тахири, смотри в оба и дай знать, если флот пошлёт запрос. Энакин, ждём тебя через полчаса.

***

Корран обвёл узников изучающим взглядом. Тюрьма была чистым экспромтом: возможно, на корабле и существовало помещение, специально отведённое под подобные нужды, но у Коррана не было времени заниматься поисками. Используя медицинский бинт из походной аптечки, он скрутил пленных и бросил их в коридоре, ведущем в рубку. Таким образом, они всё время оставались в его поле видимости.

Сначала джедай внимательно изучил формовщиков. Оба имели уйму головных отростков и напоминали змеиные гнёзда. Рука одного из них, по всей видимости, ранее принадлежала какому-то морскому животному, пальцы на руках у обоих содержали всевозможные инструменты, от щипцов и скальпелей до чувствительных наростов. Тахири особо настояла, чтобы эту парочку тщательно обыскали, и Корран поддержал её: при обыске у них удалось отобрать несколько весьма сомнительных организмов и сложить в отдельную камеру на значительном удалении.

Оставшихся пленных Энакин и Тахири опознали как отверженных – рабочих, которые поддерживали жизнедеятельность и основные функции корабля. Корран не обнаружил в их взглядах и поведении ничего такого, с чем можно было бы иметь дело: никакого страха перед неизвестностью, одна лишь холодная ненависть. С другой стороны, всегда тяжело прочитать что-то на лице у представителей незнакомого народа.

– Кто-нибудь говорит на общегалактическом? – подал голос джедай.

Один из формовщиков поднял голову, его глаза свирепо сверкнули.

– Я говорю на вашем поганом наречии, неверный. Для меня это как дерьмо больного вхллора на языке, но я говорю на нём. Можешь просить меня о чём угодно: с радостью откажу во всём.

Не очень многообещающе.

– Мы, неверные, не дегустируем экскременты больных животных, – отозвался Корран, – так что я не совсем понял твоё замечание. Наверное, такие деликатесы у вас подают только избранным.

– Ты не сможешь выставить меня на посмешище, – зашипел формовщик.

– Конечно. Ты вероятно ещё не понял своими птичьими мозгами, но я уже выставил тебя на посмешище.

– Что ты хочешь от меня, неверный?

– Как твоё имя?

– Я – Котаа из доблестного домена Зун-кин, – ответил тот.

– Скажи мне, Котаа Зун-кин, кому предписывалось доложить командованию флота о прибытии в систему Яг'Дул? Что он должен был сказать?

– Он уже ничего не скажет. Ты убил его. Само собой, воины были в ответе за эту миссию. И не думай, джиидай, что я стану помогать тебе чинить козни моему народу. Наш флот готов к атаке, и твои действия лишь отсрочат неизбежное.

Корран прищурился, среагировав однако не на слова Котаа, а на сцену, которую он ухватил краешком глаза, когда формовщик произнёс слово джиидай.

– Значит, я тебя правильно понял: ты не расскажешь мне, когда будет нанесён удар, если мы сохраним молчание?

– Не жди от меня таких подарков. Единственное, в чём я буду рад тебе услужить: могу разрезать тебя на части и изучить твои внутренности, чтобы пополнить знания народа йуужань-вонгов о неверных.

– Буду иметь в виду, – отозвался Корран. – Не каждый день получаю такие щедрые предложения. Как-нибудь в другой раз, наверное… – Он отвернулся от формовщика и более внимательно оглядел остальных. – Кто-нибудь ещё хочет порезать меня на части?