Возражений ни у кого не последовало: ее забота о девушке выглядела вполне логично. И более того, лично мною воспринималась как еще одно подтверждение того, что моя подруга вышла из мрачного состояния, в котором в последние дни пребывала.

— Обойдемся без длительных прощаний. — Олейор, шедший замыкающим, обошел, остановившихся перед ним моего должника и своего начальника разведки, проходя мимо которого, словно ненароком коснулся его плеча и добавил, не оглядываясь и уже себе за спину, — Гадриэль, у тебя есть десять минут, чтобы сказать своей невесте все, что ты не успел произнести этой ночью.

Все, как я и предполагала: спал, но слышал и не преминул пусть и напоследок, но высказаться. Впрочем, возможно это было и к лучшему: смущение на лице девушки скрыло проблески отчаяния, которое прорывалось сквозь поразительное для ее возраста самообладание.

Нашего Лорда упрашивать долго не пришлось, он немедленно воспользовался предоставленным шансом и подхватив девушку под руку, отошел вместе с ней обратно по той тропинке, что и привела нас сюда. Мы же решили использовать небольшую передышку, для того, чтобы еще раз пройтись по тем действиям, которые нам предстояло выполнить. Правда, решение было принято моим мужем, а нам ничего не оставалось делать, как с ним согласиться. Но, похоже, для остальных эти последние минуты на Лилее тоже были тягостными, так что никто не только не высказался против, но и судя по облегчению, что отразилось на наших лицах, были рады такому повороту событий.

И даже Асия, которая нам этот порядок и устанавливала, на вопросительный взгляд принца ответила без обычной в таких случаях ироничной улыбки.

— Система выйдет из состояния нулевой активности, как только мы переступим через охранный контур. Сканер определит присутствие Даймона и выведет на панели внешней защиты входа блок идентификации. В моем случае опознавание будет продолжаться не менее тридцати секунд: мои данные, скорее всего, хранятся среди условно погибших, поэтому, не найдя моей идентификационной карты в основном составе система параллельно запустит режим «вторжения». В течение этого времени не должно быть ни малейшего движения, ни единого звука: на любое искажение сработает приказ на уничтожение.

— Нашпигуют стрелами или шарахнут магией? — Валиэль, несмотря на серьезность происходящего, продолжал удивлять всех лукавой улыбкой и пляшущими в глазах демонятами.

— Нам же было сказано, лучше этого не знать. — Не знаю, кто тянул меня за язык, но удержаться я не смогла, настолько задорно он смотрелся на фоне сосредоточенных Рамона и Ригана.

— Ты пользуешься тем, что твой муж тебя обратно в Тарикон не отправит. — Мой должничок сделал вид, что совершенно не замечает брошенного в его сторону резкого взгляда, которым одарил его Олейор, и отвернулся к Черной Жрице, вопросительно приподняв брось. — Должен же я знать, каким образом Черные Воины отваживают любителей совать свой нос в чужие дела.

— Сначала парализующее поле, а если еще через десять секунд не поступит команда на снятие защиты, за счет пришлых подзарядятся кристаллы настройки портала. И я очень надеюсь, что в нашем случае, этого не произойдет. Как только система меня опознает, произойдет открытие внешнего контура. Так сделано на тот случай, если пришедшему грозит опасность или он нуждается в помощи: полный переход в рабочее состояние занимает значительно большее время, а в том помещении, в которое мы попадем, есть все необходимое, чтобы переждать угрозу.

— Как-то все слишком просто. — Выражение лица Ригана было… не столь восторженным, как у Валиэля, который ради возможности путешествовать был готов не помнить о тех последствиях, которыми эта прогулка могла обернуться, и не столь бесстрастным, как у мага, похоже замкнувшегося в себе после встречи с Даймоном-полукровкой.

— Если не брать во внимание, что как только я буду опознана, сведения об этом уйдут на базу контроля за внешними порталами и там в любое мгновение может быть принято решение перевести одну конкретную Черную Жрицу из списка условно погибших в другой, из которого уже никуда не попадешь.

— Ты об этом…

— А разве это хоть что-нибудь изменило?

Судя по всеобщему молчанию — не изменило бы, но неприятных мыслей добавило. Так что я согласилась с Асией, что о некоторых вещах лучше было умолчать. По крайней мере до тех пор, пока ничего другого не останется, как вскользь о них упомянуть.

— Есть еще что-то, о чем ты забыла рассказать? — Олейор, хоть и был согласен с остальными, но в отношении себя такую позицию не принимал.

— Нет. Но есть уточнение: мои приказы выполнять мгновенно. Я хоть и не заметила явных отличий от того, что помню по той своей жизни, но две тысячи лет довольно большой срок, чтобы получить сюрпризы там, где их и не ждешь.

— Хорошо. Гадриэль, — он не повысил голос, не оглянулся, но Лорд, к которому обратились наши взоры, тут же замер, потом на мгновение прижал к себе девушку и больше ни слова ей не сказав, решительно направился к нам и когда молча встал за его спиной, так, словно продолжал ни к чему не обязывающий разговор, добавил. — От Леры — ни на шаг.

Будем считать, что кому-то очень повезло и выражение его лица, на которым крупными рунами написано, что этот приказ он уже выучил наизусть, а даже если бы и не выучил, то вполне мог и сам догадаться, где ему находиться, не стало причиной их очередной перепалки. Впрочем, в этих обстоятельствах она вряд ли бы состоялась, но многозначными взглядами они бы точно обменялись.