[1]

За послднія двадцать пять-тридцать лтъ въ жизни черемисъ замтенъ большой переломъ.

И раньше черемисы длились на дв, рзко разграниченныя половины: одна явно и боле или мене искренно держалась христіанства, другая соблюдала христіанскіе обряды чисто вншнимъ образомъ, что называется изъ-подъ палки, т. е. только по принужденію. Такъ повелось издавна. Всего лучше чувствовали себя чи мари', некрещеные черемисы, сохранявшіе древнія языческія врованія. Тогда какъ остальные черемисы время отъ времени подвергались преслдованіямъ за отступничество отъ христіанства, извстнаго имъ только по имени, преслдованіямъ, которыя на старомъ канцелярскомъ язык мягко назывались, изслдованіями", язычники жили совершенно мирно, усердно молились въ священныхъ рощахъ своимъ богамъ; они исправно занимались земледліемъ, скотоводствомъ и пчеловодствомъ, жили совершенно патріархально и сильно богатли. Умренные въ домашнемъ быту, почти все необходимое производя своими собственными руками, язычники черемисы богато и торжественно справляли вс жертвоприношенія своимъ богамъ. Въ то время какъ крещеные черемисы повсемстно роптали на поборы духовенства, язычники не знали ничего подобнаго, и та свобода, съ которою они отправляли свое языческое богослуженіе, возбуждала чувство зависти у крещеныхъ, потому что язычники не испытывали въ длахъ вры никакихъ притсненій отъ духовенства и свтскихъ властей, особенно посл того какъ большая роща при дер. Купра'н сола' въ Уржумскомъ узд Высочайшимъ повелніемъ отдана была язычникамъ для невозбраннаго совершенія языческихъ жертвоприношеній.

Но время начинало брать свое. Съ увеличніемъ числа змскихъ школъ, къ черемисамъ начала проникать грамотность, а слдомъ за ней у молодежи появилось критическое отношеніе къ черемисской дйствительности. Начало такого явленія относится еще къ 60-мъ годамъ минувшаго столтія, когда очень многіе изъ кончившихъ курсъ Вятской духовной семинаріи стали поступать въ учителя земскихъ школъ; особенно много такихъ учитлй появилось на земской служб въ Уржумскомъ, Яранскомъ и Малмыжскомъ уу. Благотворное вліяніе этихъ учителей какъ на учениковъ, такъ и на окружающее населеніе было вн всякаго сомннія. Иные изъ нихъ съ теченіемъ времени сдлались священниками и съ честью проходили свое служені. Присматриваясь къ черемисскому быту, не могли они оставить безъ вниманія того двоеврія, въ которомъ находились крещеные черемисы. Путмъ частыхъ бесдъ со школьниками, удалось имъ незамтно привить молодому поколнію убжденіе въ безполезности и разорительности кровавыхъ жертвоприношеній. на которыя такъ часто тратились язычники, а по ихъ примру и крещные черемисы. Особенно грандіозны были подобныя жертвоприношенія, начиная со второй половины 70-хъ годовъ, напр. въ 1875 и въ І878 годахъ. Такъ какъ собесдованія учителей носили совершенно частный характеръ, н имли въ себ ничего начальственного, то они и производили боле сильное впечатлніе, нежели обличенія и не всегда умлыя увщанія духовенства. Особенно плодотворным были подобныя бесды въ тхъ мстностяхъ, гд подвизались два наиболе симпатичныхъ учителя: А. М. Костровъ и А. Жилинь (поздне священникъ). Послдній учительствовалъ сначала въ с. Кичм, почти на границ Уржумскаго и Яранскаго уу., потомъ былъ священникомъ въ с. Верх-Ушнур, а первый въ с. Сернур, вблизи отъ главной языческой святыни черемисъ. Около 1880 г, Жининъ началъ замечать какое-то возбужденiе среди черемисъ: они собирались кучками и о чмъ-то оживленно бесдовали. Сначала отъ школьниковъ, а потомъ и отъ взрослыхъ черемисъ Жилинъ узналъ, что предметомъ оживленныхъ бесдъ черемисъ служитъ новая секта кугу' сорта', появившаяся среди язычниковъ въ предлахъ Ернурской волости, близь с. Ернуръ (Яранскаго узда Вятской губ.)

Путемъ распросовъ Жилину очень скоро удалось установить, что секту основалъ черемисинъ язычникъ, только недавно уволенный въ безсрочный отпускъ гвардеецъ. Во время службы своей въ Петербург онъ пріобрлъ нкоторый лоскъ и умнье обращаться съ людьми. Происходя изъ языческой семьи, онъ съ дтскихъ лтъ присмотрлся къ кровавымъ жртвоприношніямъ, посщая вмст со своими семейными свящнныя рощи черемисъ. Пока онъ находился въ военной служб, на него оказывали сильное вліяніе бесды съ сослуживцами, которыя велись въ гвардейскихъ казармахъ. Простой народъ, какъ извстно, очень любитъ бесдовать о вопросахъ вры. Въ казармахъ были представители разныхъ връ и разныхъ народностей, и вс они одинаково осуждали кровавыя жертвоприношенія. Тщетно нашь черемисинъ доказывалъ древность своей Адамовой вры: онъ долженъ былъ согласиться, что вра эта устарла, что Богь-совсмъ не кровожадное существо и ничуть не нуждается въ кровавыхъ жертвахъ; особенно запомнились ему дкія нападки товарищей на черемисское многобожіе. Характерно, что съ черемисскимъ дуализмомъ вс собесдники легко мирились, но имъ казалось въ высшей степени забавно, что верховный Богъ черемисъ остается совсмъ безъ дла, такъ какъ подручны му боги каждый безотчетно завдуетъ своей частью: одинъ скотомъ, другой пчелами, третій земными произрастеніями и т. д.

Подъ вліяніемъ этихъ бесдъ, у гвардейца созрлъ планъ радикальной реформы черемисской вры. Вернувшись на родину, онъ скоро нашелъ себ помощниковъ, въ, лиц родного брата и сосда по древн, и втроемъ выработали они проектъ новой вры. Они упразднили всхъ, боговъ и оставили одного верховнаго Кугу Юмо; точно также низложенъ былъ злобный Кереметъ съ его обширнымъ штатомъ, но дуализмъ все-таки сохранился, потому что носителемъ злого начала остался Шайтанъ и масса мелкихъ духовъ. Очистительнымъ началомъ реформаторы наши выставили не огонь, а воду, быть можетъ потому, что огонь не столько очищаетъ, сколько уничтожаетъ, все попавше въ его власть; вода же самымъ нагляднымъ образомъ способствуетъ удаленію нечистоты. Отвергнувъ принесенiе въ жертву животныхъ, реформаторы ввели жертвы изъ муки, масла и меда, но самою важною жертвой признан пчелиный воскъ, какъ вещество, лишенное всякаго животнаго начала; изъ этого воска приготовляется одна огромная свча, напоминающая собою внушительныхъ размровъ цидиндръ; сверхъ того допущены восковыя свчи меньшихъ размровъ, числом не боле девяти. Изъ жертвеннаго обихода удалено все металлическое и даже гончарное: вся посуда сдлана изъ липоваго и березоваго дерева. Но бывшій гвардеецъ невольно сказался въ томъ, что въ число жертвенныхъ орудій для отогнанiя шайтана было деревянное ружье и такая же сабля, обшитыя холстомъ.

Съ уничтоженiемъ кровавыхъ жертвъ, исчезла теперь у черемисъ постоянная надобность въ священныхъ рощахъ и въ разведенiи многочисленныхъ жертвенныхъ костровъ: отнын моленія могли совершаться даже въ обыкновенной жилой изб, боле или мене чисто прибранной. Кром жертвеннаго стола, на которомъ середину заниматъ большая восковая свча, а по краямъ расположено все приносимое божеству, найдено было нужнымъ ввести еще другой столъ, на который раскладываются принадлежности новаго языческаго культа: сабля, ружье, а также запасныя восковыя свчи. Оба стола стоятъ на подстилк изъ чистаго пеньковаго холста; кром того отъ самаго стола длинный холстъ протянутъ изъ избы на дворъ и идетъ до ближайшаго водовмстилища-колодца, ключа или рчки, дабы очищающая стихiя имла непрерывный доступъ къ мсту моленія.

Этимъ не ограничились вс реформы, введенныя основателемъ новой секты: насмотревшись въ молодости, какимъ излишествамъ, какому объяденiю и опивству предавались посл жертвоприношенiя черемисы, реформаторъ началъ проповдь полнаго воздержанiя, въ особенности отъ хмельныхъ напитковъ. Основатель секты и его ближайшiе сотрудники совершали свои моленія по новому обряду совершенно открыто, нисколько не таясь предъ своими единомышленниками; вход для нихъ былъ совершенно свободенъ, и только русскiе не допускались.

Вс вышприведенныя подробности покойный Жилинь изложилъ въ пространномъ письм къ бывшему инспектору народныхъ училищъ Уржумскаго у. В. К. Магнитскому, нкогда своему прямому начальнику, а послдній передалъ это письмо мн, передъ самой поздкой моей къ черемисамъ въ 1881 г. Кой-что въ этомъ письм оказалось неврнымъ, иное пропущено. Въ ту пору мн не удалось попасть на жертвоприношеніе новой секты, и я не могъ узнать о ней боле того, чмъ сообщало письмо Жилина къ Магнитскому; я собралъ только свднія о томъ, что число прозелитовъ новой вры ограничивается пока лишь нсколькими дворами въ той деревн, гд жилъ ея основатель; что сектанты сами себя называютъ ош мари'-"блыми черемисами", хранителями древней вры "настоящихъ черемисъ" (чи мари'), еще не испорченныхъ христіанствомъ. Вмст съ тмъ я констатировалъ, что секта возбуждала большое вниманіе черемисъ, и многіе прізжали издалека, чтобы ознакомиться со словъ основателя съ новымъ вроученіемъ и своими глазами видть ритуалъ секты кугу сорта. Можно было также констатировать, что рядовые язычествующіе черемисы, относились къ новой вр въ меньшинств благосклонно, а въ большинств-безразлично; зато черемисы, придерживающіеся русской вры, съ презрніемъ относились къ новоявленному вроученiю и въ насмшку прозвали новую вру "большою свчой"-кугу сорта, такъ какъ кром этой свчи на первыхъ порахъ ровно ничего не усматривали въ новой вр, а жрецы не скрывали своего негодованія, хотя негодующихъ было ничтожное меньшинство. Въ ту пору я 8 дней прожилъ у верховнаго жреца черемисъ Токпая и былъ необычайно удивленъ обнаруженной имъ полною терпимостью къ новой сект.