Мы вчетвером уселись на пол кругом и стали ждать неизвестности. Прошел час. Звуки снаружи прекратились. Наступила тишина. Но не такая как обычно. Это была мертвая тишина. Ждать, что кто-нибудь придет освободить нас, было бы глупо. Нас просто бросили тут умирать, устремившись к разрушенному энергоблоку. "Что скажешь, полковник?
– спросил бы я сейчас Культю.
– Стыдно? Стыдись. Ты понес наказание. Наказание за неверие. И наказан ты страшно. Не пожелаешь и врагу".

–  Знаете, мужики?
– произнес Шокер.

–  Ау?
– донеслось от Видика.

–  Вот, мы сейчас сидим тут, а радиацией фонит теперь даже в этом подвале по-страшному.

–  Сдохнем мы тут. И все дела, - пессимистично констатировал Гитарист.

–  Зато мы с Видиком забрали долг у "свободовца", - специально иронизировал я, чтобы разрядить обстановку, и все, кроме Гитариста, вяло засмеялись.

–  И под пулей шальной я закончу свой путь. И товарищ со мной. Раз так надо - и пусть, - донеслось от Гитариста, и все тут же перестали смеяться.

Я, вот, только не понял, зачем Гитарист испортил момент своими печальными словами? Если он считал, что это красиво, то он ошибался. В сложившейся ситуации самое необходимое - положительные эмоции. А сейчас их получить было особенно сложно.

Но хорошие новости не заставили себя ждать. Послышался спасительный скрип металлической двери, но сейчас он был не таким осточертевшим, а даже наоборот. В дверном проеме показалась фигура Сидоровича, который с легкой ухмылкой наблюдал за тем, как у нас отвисали челюсти.

–  Полковник ожидает тебя в кабинете, - заявил он, глядя на меня.

–  Серьезно?
– опешил я.
– А почему не ефрейтор?

–  В отпуске ефрейтор. Пошутил я.

Шутку никто не оценил, но, все же, все выдавили из себя что-то наподобие улыбки, чтобы как-то поддержать искусственность веселого настроения. Но, все же, оно как-то поднялось, когда мы побрели к выходу.

Погода на улице стояла просто восхитительная. Тепло и солнечно, а на небе ни облачка. На мгновение я даже забыл про губительную радиацию вокруг нас.

–  А вы как тут остались?
– спросил я.

–  Как это ни странно, - сказал Сидорович, вздохнув свежий воздух полной грудью.
– Я не сильно рвался к реактору. Я же приезжий. Из далекой Австралии сюда. Но, спасибо маме и папе, русский я знаю неплохо. Сидорович - это псевдоним. А я раз приезжий - умирать ради чужой страны по мне так глупо. Вот и затерялся нарочно в суматохе, и меня забыли. Вот уеду отсюда подальше и буду жить поживать на своей родине. Еще вопросы?

–  И не один, - сказал я.
– Не сказал бы что вы похожи на австралийца, но не в этом суть. Вы ведь не за страну умирать отказались, а за тысячи жизней! Так какая разница где за эти жизни умирать?

–  Не учи меня, парень. Я закоренелый эгоист, и никому меня исправить не под силу.

–  А как в Австралию-то попадете? Железный занавес… И все такое.

–  Тут уж ты расходишься со своими словами, - хитро посмотрел на меня вояка.
– Полковник рассказал мне про твою версию относительно Союза. А раз про АЭС было правдой - про Союз тоже правда. Так что через несколько лет умотаю, и поминай как звали.

–  Многие еще помянут, - с твердой уверенностью заявил я.

–  Хм. В 2014-м?

–  Раньше.

Сидорович лишь пожал плечами и посмотрел на остальных. Те, в свою очередь, дружно закивали головами, мол, так и есть.

–  Судьба, значит, у меня такая… И только не надо придираться к словам. Я в судьбу не верю, а ляпнул лишь для красного словца. И вообще, на разговоры времени нет. Там машина моя стоит за воротами. Погнали?

Увидев вопросительные взгляды товарищей сталкеров я понял, что решать, как всегда, все придется мне. А раз решал снова я, то и спрашивать мнения остальных было бы попросту глупо - один что-либо скажет, а остальные начнут поддакивать, чтобы не отличаться от всех. Стадное мышление. Ничего не попишешь. И такое мышление процветает во всем мире.

–  Я никуда не поеду, - твердо сказал я.
– Ребята, я думаю, тоже не поедут.

–  Убьют вас здесь, - обеспокоено сказал Сидорович.
– Вернутся и убьют. Потому что человек - тварь гнусная, будут искать виновных, а лучших кандидатов чем вы им не отыскать.

–  Не вернутся!
– прокричал я вслед удаляющемуся капитану.
– Наверное…

На всей территории складов остались лишь мы вчетвером. По крайней мере засаду было бы ждать глупо. А что дальше? Непонятно. Куда мы двинемся? Опять непонятно. Не век же отсиживаться на этой чертовой временной базе. Но, как говорил опять же мой друг Арон: "Если не видишь очевидной цели, то займи себя хоть чем-то - и цель отыщется сама собой". "Умные у тебя были родители, Арон, - говорил я.
– Жаль только, что их теперь нет".