"Проект: О - Сознание". Хм. Что-то я об этом слышал. Что-то секретное, вроде. Может она как-то связанна с этой резней? Или хотя бы что-то объясняет?

Гитарист пощелкал выключателем, но свет так и не загорелся. Я поискал что-то вроде рубильника под барной стойкой, но ничего не нашел. Может, это и к лучшему, ведь вид бы был не из самых приятных. Кровь и внутренности на стенах и полу - не для меня.

–  Слышь?
– окликнул меня Гитарист.
– Давно они тут валяются?

–  Я что, доктор?
– нервно ответил я.
– Сними респиратор, да понюхай. Валим отсюда.

–  Зачем? Тут и переночуем, - наивно предложил Гитарист.

–  Я думал, что ты умнее, Гитарист, - грозно заявил я.
– Есть не меньше пяти причин, что бы тут не задерживаться. Первая, самая вероятная: мутанты. Надо будет посменно дежурить. Это, конечно, не проблема, особенно если учесть, что патронов сейчас выше крыши. Но потом, если появятся сами мутанты, а они непременно появятся, то высока вероятность, что патроны мертвым не понадобятся, ведь ты же не рискнешь стрелять в стаю химер? Вторая, не менее вероятная: бандиты. Ты же не думаешь, что в Зоне до сих пор никто не знает про случившееся? Бандиты поналетят сюда, как мухи на г… варение, чтобы все тут разграбить. Третья причина…

–  Ладно, ладно, - перебил меня Гитарист.
– Я все понял. Уходим.

Видик, завидев нас, глубоко вздохнул и вытер со лба пот. Постоянно дергая меня за рукав он все интересовался увиденным. Я рассказал ему о бармене и мертвых "долговцах" и показал папку. Но вопросы о содержимом Видик задавать не стал, и мы отправились в сторону Свалки.

–  А… папку-то… откроем… может?
– нерешительно сказал Видик.

–  Не стоит, - категорично заявил Гитарист.

–  Почему это?
– удивился я, уже было собираясь согласиться с Видиком.
– Столько ж людей из-за этой штуки…

–  Потому это, - деловым тоном сказал Гитарист.
– Может это не из-за нее вся эта котовасия.

–  А может, из-за нее?

–  Тогда тем более открывать не стоит.

Гитарист остановился и посмотрел на меня раздраженным взглядом, что мне даже стало неудобно, что я родился на свет. Видик же стоял в стороне и молча наблюдал за нами. Я, тем временем, снял с плеча рюкзак и демонстративно стал запихивать в него папку, которая доселе была у меня в руках.

–  Сжечь надо, - скомандовал Гитарист.
– Опасно дальше.

–  Слушай, Гитарист, ты надо мной издеваешься?
– нетерпеливо заговорил я.
– Командир хренов! То не читай, то сожги. Может еще и баюшки сыграть?

–  Не утрируй, Подводник, - ответил Гитарист.
– Сожжем, и все тут.

–  Я и не утрирую, Гитарист! В наших руках, возможно, что-то важное. Кто-то это нес, а потом погиб. Не просто же так!

–  А, может, эта папка не представляет ценности. Зачем нам из-за нее погибать?

–  Если она не представляет ценности, то нам нечего боятся.

Гитарист секунду подумал, но тут же резко снял с плеча "Обокан" и, передернув затвор, направил на меня. От такого развития событий я даже оторопел и чуть было не присел там, где стоял.

Взгляд Гитариста был прикован не ко мне, а к папке. У меня сложилось такое впечатление, что он не из-за нас-то вовсе беспокоится.

–  Ты убьешь меня, Гитарист?
– с презрением в голосе сказал я.
– Ты этого хочешь?

–  Не хочу, - виновато говорил Гитарист.
– Но, возможно, придется.

–  Похоже, ты представляешь куда более существенную угрозу, нежели эта чертова штуковина.

Сказав эту фразу я потянулся за папкой, после чего протянул ее Гитаристу. И тот, даже не открыв ее, принялся поджигать зажигалкой. Разгорелась папка замечательно. Поэтому сталкер просто кинул ее на землю догорать. Пластик разгорелся сильнее и от него повалил густой черный дым, поэтому увидеть останки пока не имелось возможности.

У Гитариста на лице не возникло никакого облегчения или радости. Скорее, возникло выражение разочарования. Как будто у него и была лишь эта цель, а теперь никакой цели нет, и ему теперь нечего делать.

–  Прости, - тихо сказал он.
– Так было надо.

–  Да ладно уж, - многозначительно улыбнулся я.
– Я тебя понимаю.

Пока мы шли к свалке на небе появились просветы. Гитарист же все это время был в каком-то смятении и постоянно нервно дергался и вздрагивал. Но я не стал его расспрашивать об этом, а лишь снова улыбнулся.

–  Жалко, все-таки папку, - пожаловался Видик.
– Мало ли чего там.

–  Точно, - кивнул я.
– Очень жаль.

–  Зато сон будет крепче и нервы прочнее, - подбодрял Гитарист.