– Лицо как лицо. Обгорелое немного. И без бровей проживёшь.

Улыбнулся Алёша:

– Все зеркала от меня в лагере попрятали. А я в ковшик с водой гляжусь. К новому своему лицу привыкаю.

Тут кто-то тихонько постучался в дверь. И обожжённое Алёшино лицо вдруг преобразилось, разгладилось, и глаза засияли ласково.

– Входи, - сказал Алёша.

Дверь отворилась, и вошла Алёнушка с котелком в руках.

– Обед принесла, товарищ командир.

Голос у Алёнушки - как колокольчик.

Поставила Алёнушка на стол котелок, ложки, хлеб, соль.

– Спасибо, Алёнушка, садись с нами, - пригласил Алёша.

Алёнушка ломаться не стала, присела к столу.

Тут достал Иван из-за пазухи краюшку. Положил на стол.

– Вот. Мать этот хлеб испекла. На крайний случай.

А хлеб тёплый, будто сейчас испечённый, и пахнет от него ржаной мукой, парным молоком и лаской материнских рук.

Склонился над краюшкой Алёша, и страшные шрамы от ожогов на его лице будто стали незаметнее. Поцеловал он краюшку, смахнул с глаз непрошеную слезу, сказал:

– Дорогая память. Береги, брат, до крайнего случая.

Глава восьмая,

в которой Иван и Фриц Рыжий лис побывают у Фельдмаршала

До первого снега гостили солдаты у партизан. Поправились, окрепли. Стали в путь собираться: на фронт, свою часть искать.

Как раз в это время наши войска на фронте начали большое наступление. Забегали фашисты. Засуетились. Стали свои части с места на место перебрасывать - "кулак" готовить, чтобы наступление остановить.

Получил командир партизанского отряда Алёша приказ: разведать, что за "кулак", велик ли и где его собирают?

Позвал Алёша Ивана:

– Не хотел я тебя отпускать, Иванушка. Да, видно, не удержишь солдата в лесу, как сокола на ниточке. Идите к своим на фронт. Деда-Столета даю вам в проводники. Только сперва разведайте, что за кулак фашисты готовят, велик ли и где его собирают.

– Ясно, - ответил Иван.
– Эти сведения лучше всего в самом фашистском штабе добыть. В городе Инске.

Быстренько собрались солдаты в дорогу. Попрощались с партизанами. Поблагодарили за теплоту и ласку.

На вторые сутки привёл Дед-Столет солдат к городу Инску. Оставил их в овражке. А сам пошёл в город - с подпольщиками связаться.

Вернулся дед, когда уже темнеть начало. С ним пришла девушка, укутанная в старенький серый платок. Лица её солдаты не разглядели.

– Вот, знакомьтесь, это товарищ Варя, - сказал дед.

Солдаты пожали девушке руку.

– Я вас поведу. Соблюдать полную тишину, - прошептала товарищ Варя. Фашисты стреляют без предупреждения. Все пропуска отменены. В городе сам Фельдмаршал со своим штабом. Расположился в школе. К школе снаружи подхода нет. Всё опутано колючей проволокой. Кругом часовые с собаками.

– Плохо дело, - сказал Иван.

– Плохо, да не очень. В городе я вас передам другому товарищу. Он всё городское подземное хозяйство знает, как собственную квартиру. Спуститесь с ним под землю, в люк. И по трубам доберётесь до двора школы.

– А я вас тут поджидать буду, - сказал Дед-Столет.

– Хорошо, - откликнулся Иван.
– Если к завтрашнему вечеру не придём, иди обратно в отряд. Скажи Алёше, пусть другую разведку посылает. Не медлит. Прощай.

Двинулись солдаты вслед за товарищем Варей. Перелезали через заборы, прокрадывались тёмными дворами, прижимались к стенам домов.

Товарищ Варя в тёмном подъезде передала их другому подпольщику. Усатому.

Усатый сказал:

– Спустимся в люк. Выходить на улицу по одному.

Иван сел на землю, опустил ноги в люк, нащупал ступеньки из прутьев и стал спускаться.

Трубам не было конца. Солдаты проползли всего три квартала, а им казалось, что они пересекли по трубам весь Инск.

Наконец Усатый остановился.

– Кажется, здесь.

С трудом удалось открыть крышку люка. Она оказалась заваленной школьными партами.

Усатый осторожно забрался на гору парт. Внимательно осмотрел двор.