– Так о чем нам поговорить надо? Ты меня не пугай…

– Не поговорить, а договорить. Ты же сам этот разговор начал. А потом эта «мазда» помешала.

– Ах, да!
– вспомнил Олег.
– Ну, так это я хотел выяснить, о чем вы все умалчиваете - и Васильев, и Сашка, и ты. Ведь умалчиваете, а?

– А я тебе сказала, что все, конечно, расскажу. Но прежде ты объясни мне, почему притворялся, что не узнал женщину на тех фотографиях.

– Я? Притворялся?!
– поразился Олег.
– Зачем? Я ее и вправду не узнал тогда!

– А когда ты ее узнал?

– Гораздо позже. Я ее и на допросе у Приходько еще не узнавал. Только потом узнал, когда мне Васильев кавказскую фотографию показал… Лань, ты что?! Ты думала, что я тебя обманываю?! Ну ничего себе!…

Лана словно превратилась в сверхчувствительный радар, ее нервы могли сейчас уловить мельчайшую частичку лжи. Но - не улавливали. Она молчала, уже стыдясь и этого допроса, и того, о чем все-таки хотела спросить.

– Ты с ней когда познакомился - в первой или во второй командировке?

– Во второй я, слава богу, в госпиталь не попадал. В первой… - Олег неожиданно наклонился, выдернул Лану из кресла и усадил ее себе на колени.

– Я думал, что это я ревнивый дурак. А ты у меня, оказывается, тоже?

Лана локтем отпихнула его от себя:

– Я не «тоже». Я просто думала, что ты мне врал, а маленькая ложь рождает большие подозрения, не помню, кто сказал.

– И что же вы заподозрили, мисс Марпл?

– Мисс Марпл, между прочим, потому так хорошо расследовала преступления, что искала сходство человеческих типов.
– Лана вывернулась из рук Олега и пересела обратно в кресло.

– Та-ак!
– весело протянул Олег.
– И к какому типу вы относите меня, мисс?

Лана посмотрела на него печально:

– Я всегда думала, что ты совершенно особенный человек, ни на кого не похожий, ни на какого… типа! А теперь мне стало казаться, что ты меня просто дурачил все эти годы…

– Дурачил?! Лань, ты о чем?

– Ну, мне же было девятнадцать, когда мы поженились. А тебе - двадцать восемь! И у тебя, наверное, были до меня… любовные истории. Ведь были?

Олег пожал плечами:

– Я вообще-то не в монастыре жил… У Ланы екнуло сердце.

– Ладно… Это правильно, конечно… А… при мне? Олег захохотал и опять сгреб Лану к себе на колени.

– Вот детективы про мисс Марпл ты читаешь… А глянцевые журналы - нет! Сразу видно.

– Почему ты так думаешь?
– сопротивляясь ласкам мужа, пробормотала она.

– А потому, что там все время предостерегают жен от таких вопросов мужьям.

Лана снова вывернулась из Олеговых рук и отошла в другой конец комнаты.

– Олег, я совсем не шучу с тобой сейчас. Это очень серьезный разговор. Если я не буду убеждена в том, что я и мои дети для тебя самое важное в жизни и что ты мне не лжешь и не лгал никогда, то… то случится… случится…

Лана не могла даже подумать о том, что случится, а уж вслух сказать…

Олег наконец стал очень серьезен. Он тоже поднялся, надел лежавший на спинке кресла халат.

– Я пойду покурю.

– Олег!… - пораженно ахнула Лана.

– Я. Пойду. Покурю.

Такого она никак не ожидала.

– Олег. Не уходи, - с ровной интонацией, которой всегда и все слушались, сказала Лана.

Он посмотрел на нее как-то очень непонятно - и ушел курить.

От разговора ушел. Это было очень страшно.

Если бы он был ни в чем не виноват, он бы так и сказал. Или нет? Может, пойти к нему?… Это тоже было страшно.

Лана забралась в кресло, сжалась в комочек, ждала.

Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать. Олег все не шел.

Прошло полчаса. Олег все не возвращался.

В общем, так: она хочет пить. Она даже чаю хочет! И вообще…

Она вскочила и почти побежала на кухню.

Олег сидел на Диване и встретил Лану суровым взглядом.

– Пить хочу, - отводя глаза, сказала она.
– Чай будешь?

– Ты сказала: «моих детей», - ровным голосом произнес Олег.

Она обернулась от плиты, посмотрела непонимающе.

– Ты сказала: «моих детей», - тем же тоном повторил он.
– Это значит, что ты с пацанами - одно, а я так, сбоку припеку?