Шрифт:
– И ведь вот что интересно: вырастет - и пойдет учиться на врача или журналиста. Или, того хуже, на менеджера какого-нибудь!
– с негодованием сказал Васильев.
– А нам-то как такие кадры нужны!… Ну ладно, оставим лирику. Ребята, задержанного в браслеты - и увозим его.
Через минуту машина скрылась из глаз.
– Да-а, - уныло заметил Тошка.
– Плакала моя треня…
Олег непонимающе оглянулся на сына, Кажется, на Тошку все случившееся не произвело особого впечатления. Если его что-то и беспокоило - так это пропущенная тренировка. А Олега до сих пор словно кипятком обдавало: как представит, что Платон мог споткнуться, или как-то ошибиться в движении… Пистолет у Байкина был заряжен и снят с предохранителя, он вполне мог бы успеть обернуться и выстрелить…
– Я твоему сенсею позвоню, о дополнительных занятиях договорюсь… - пообещал он.
– И не вздумай маме про это рассказывать!
– хором сказали они друг другу.
Глава 22
Конец мая, все зеленеет, сирень цветет. И дожди. И холодно!
Лана, спрятанная в прозрачный дождевик, шла пешочком из женской консультации.
– Все у вас хорошо, ребеночек развивается нормально. Пора в декрет. Оформляем?
– щебетала пухлощекая Галина Семеновна, ее участковый врач.
– Да, пожалуй, оформляем…
– Отлично, вот вам направление на УЗИ, вот на анализы. Надо все повторить. Ну надо, голубчик!
– сочувственно посмотрела она на свою пациентку.
– И пожалуйста - пожалуйста!
– соблюдайте диету. Жидкости поменьше. Яблочки, ягода скоро пойдет… Кефир, творожок… У вас и так ребеночек крупный, да и вы в весе больше нормы набрали…
– Это уж точно, - вздохнула Лана.
– Никогда в жизни я столько не весила. Галина Семеновна, как вы думаете: я потом похудею?
– Голубчик мой, это в большой степени зависит от вас. Вы здоровы, с гормонами все в порядке. Только ни в коем случае не голодайте, пока кормить ребеночка будете!
– Не буду, - грустно пообещала Лана и опять вздохнула.
И вот теперь она, чувствуя себя отчасти слоном, отчасти дирижаблем, топала по лужам в детский сад за Тимкой.
– Мамочка, а у нас каникулы начинаются! Наша Елена Владимировна в отпуск идет и нас отпускает, - встретил ее новостью Тимка и зашептал ей на ухо: - Это очень хорошо, а то Вадька говорит, что у тебя живот толстый… Я ему говорю, это потому, что у нас скоро братик или сестричка родится. А он не верит. Пойдем скорее, да?
«Ну вот, хоть из дома не выходи, сын, и тот стыдится моего вида…» - расстроилась Лана.
– Олежка, ты меня прости, но я ухожу в декрет, - решительно заявила она вечером мужу.
– Не понял, Лань: за что я должен тебя простить?
– Ой, да не зови ты меня Ланью!
– раздраженно буркнула Лана.
– Я себя от этого чувствую еще… коровее!
– Тпру! Это еще что такое?! Не смей обижать мою жену!
– нахмурился грозный муж, сел рядом с ней на Диван, обнял попышневший до невероятности стан, с интересом спросил: - Так за что я должен тебя простить?
– Я. Ухожу. В декрет. В дли-ительный такой отпуск по беременности, родам и уходу за младенцем. На три года минимум.
– Гм… И что, совсем-совсем работать не будешь?
– Совсем-совсем.
– Ни вот на столечко?
– Он взял ее руку и показал ей кончик ее мизинца.
– Ни на сколечко…
– Гм… Может, маму твою уговорим приехать?
– Мама сейчас вся в работе. У нее заказ за заказом.
– Тогда няню наймем…
– Еще чего не хватало! Чтобы мой ребенок чужую тетеньку любил вместо меня? Возьмешь на мое место временного сотрудника. А может, и постоянного!
– Лана, что с тобой?
– заволновался Олег.
– Тебе надоела работа?
– Мне не надоела работа… Мне стыдно перед детьми, что у них только четверть мамы.
– Лана встала, открыла холодильник, пошарила жадным взглядом по полкам.
– Папа - ладно, его доля такая - кормильцем быть. А мамы должны в первую очередь быть мамами!… Вот так. И не надо ничего говорить, я все решила. Олег обескураженно молчал.
– Докторица велела диету соблюдать… А как ее соблюдёшь, если есть все время хочется? Яблочки! Творожок! Ягодки!
– раздраженно передразнила Лана своего врача.
– Сама, небось, окорока из «Лугового» лопает!… Вот бросит меня муж, такую тушу, что тогда делать?
– Девушка, я вас во второй раз предупреждаю: не оскорбляйте мою жену!
Лана вынула из холодильника пачку творога, покрутила ее в руках, скривилась, но в тарелочку содержимое упаковки выложила и стала медленно, с видимым отвращением есть.
– Давай хоть чайку тебе налью!
– посочувствовал Олег.
– Нельзя. Я сегодня свой литр уже уговорила…
Олег потянулся через стол, погладил ее по отросшим волосам, по щеке. А потом подпер руками голову и стал смотреть на нее. Это было его любимое занятие - смотреть на Лану. Вроде медитации. На душе становится мягко-мягко, тихо-тихо, легко-легко… А ей, бедняге, совсем нелегко - и пузо таскай, и попить вволю нельзя, и вообще…