Семёнова Мария
Шрифт:
Коралловая лагуна отодвинулась во тьму подсознания, зато на смену ей в голове у IIеецона зазвучал голос Высоцкого: «Я женщин не бил до семнадцати лет, в семнадцать ударил впервые. Теперь на меня просто удержу нет...» И что прикажете делать, если руки так и чешутся вмазать, а сердце так и скачет от сумасшедшей радости — вернулась, вернулась...
— Да, Сёма, вернулась.
– Бьянка села у него в ногах и приластилась, как кошечка. — Потому что не могу без тебя. Ну, и обстоятельства изменились. К лучшему. Клянусь, я была тебе верна...
— Всё одно, изменщица ты, — мрачно констатировал Песцов. — Клофелинщица несчастная. Спасибо, не обнесла...
Бьянка взяла его за руку.
— Я, Сёма, тебя расстраивать не хотела. Думала, вжик — и всё... Ну да, погорячилась, виновата. Готова искупить. Можешь наказать меня. Прямо сейчас...
В её глазах медленно разгорались огни, плескалась тропическая лагуна
— Говоришь, была верна? — Песцов хмыкнул, отнял руку, закурил и спросил как бы между прочим: — А чего, собственно, с концами-то не свалила? Глядишь, и начала бы новую жизнь. Благо идиотов вроде меня на свете как грязи...
Бьянка грустно вздохнула:
— Э-э, Сема, если бы всё было так просто... Уходя, теряешь всё. Здесь у тебя и бонус, и предметы силы, и связи, и возможности. А там — там надо начинать всё с нуля... Ну ладно тебе, Сёма, не дуйся. Я же всё сделала, что обещала Краева этого твоего обиходила в лучшем виде...
— Что? — Песцов даже вздрогнул. — Краева? В лучшем виде? Так его вроде уже...
— Ну да, - промурлыкала Бьянка — Сегодня к обеду должен быть как огурчик. Считай, с новенькими мозгами... Сёма, ты куда?
Песцов рванулся из палатки, точно вепрь, мало не оборвав капроновые растяжки. Выскочил наружу и заорал так, что его слышали не только ёлки, но, наверное, и пальмы, склонившиеся над той самой лагуной:
— Ну почему, блин, все красивые бабы такие стервы?..
Ёлки ничего не ответили. Они это слышали далеко уже не в первый раз. И видит Бог, не в последний...
Сегодня с самого рассвета князь пребывал в каком- то двойственном состоянии. Внешне он оставался прежним, рачительным и невозмутимым, однако внутри... Удивительно, но сейчас ему было не до Национального совета, не до введения квот и даже не до детиищ всей его жизни — Океанографического музея.
Все его мысли были о Ней.
О Кейс Хелли, стройной рыжеволосой незнакомке, остановившейся в отеле [21]Де Пари*, номер тридцать третий. О Кейс, волнующей, непонятной, прекрасной, предпочитающей игру страстей игре полутонов. Наконец, осозтшв, что с этим надо что-то делать, князь для начала послал в номер *33* пару дюжин роз, сопроводив букет запиской: 4Готов продолжить разговоры о Джорджоне. Там же, в то же время*.
Сразу успокоился, собрал в кулак волю и принялся ждать. Какой, к чёрту, Океанариум, Национальный совет и какие-то тан квоты...
Когда облака вспыхнули закатным огнём, он со вкусом оделся, расчесал бороду и, взглянув на себя в зеркало, остался доволен. Статен, красив? Да, пожалуй. И ещё далеко не стар. Ну да, седина в бороду, а бес...
Не желая привлекать излишнего внимания, он не стал брать машину и отправился на другой конец своего княжества пешком — благо идти было недалекоУ Всё томление сегодняшнего дня, всё стремительное коловращение мыслей выплеснулось в энергичном движении — ноги быстро несли князя вперёд. Точно юноша, едва ли не вприпрыжку спустился он с Мо- накской скалы, миновал территорию порта и зашагал к району Золотой мши, где находилось Казино.
Он был взволнован, словно мальчишка, спешащий на своё первое свидание.
Внутри храма удачи всё было по-прежнему. Шумно, суетно и многолюдно. *А может, и правда скоро конец света?» — невольно подумалось князю. Он быстро прошёл «Зал Ренессанса», огляделся в «Европе», заглянул в «Медсен», в оба «Тузе*1, не забыл и граций1. Рыжеволосой незнакомки Кейс Хелли не было нигде.