Перевернув ее, я устроился у нее между ног, начал целовать и одновременно потянулся рукой к тумбочке. Шаря по ней, я случайно задел пульт стереосистемы, отчего динамики взревели песню «Wires» группы Athlete.

— Да блин, — проворчал я, хватая пульт. — Сейчас выключу...

— Нет, нормально, — выдохнула Шаннон, касаясь моих губ. — Оставь.

Не отрываясь от ее рта, я дернул за ящик и выхватил из него коробку презервативов, все это время мысленно вознося молитву к небесам, благодаря Иисуса за фантастического долбаного лучшего друга и его предвидение.

Умница, Гибс...

Одной рукой я смог открыть коробку и достать презерватив. Швырнув пачку на пол, я лег между ногами Шаннон, и руки у меня дрожали, как осиновый лист на ветру, вместе со всем телом.

— Ты уверена, Шан? — спросил я, оторвавшись от ее губ, разрывая упаковку и надевая резинку. — Ты правда этого хочешь?

— Я правда тебя хочу, — шепотом ответила она, кивая, и, клянусь, мое сердце буквально сжалось в груди.

Я просто не мог вынести вида Шаннон на моих подушках. Для меня это было слишком.

— Я так люблю тебя... — кое-как выговорил я, задыхаясь от эмоций, устраиваясь у нее между ног и опускаясь на одном локте. — Я осторожно... — Я снова крепко поцеловал ее, медленно прижимаясь к ней. — Обещаю...

— Я верю тебе, — чуть слышно ответила она, и ее ладони легли на мои бедра. — Я хочу этого с тобой...

— Может быть больно, — предупредил я, прижимаясь лбом к ее лбу, и мое сердце так колотилось о ребра, что я это буквально слышал. — А я не хочу делать тебе больно...

— Я не боюсь, — шепнула она, обнимая меня за талию и вскидывая бедра.

Я всем телом ощущал ее, такую нежную и горячую, и, видит Бог, я был напуган. Я никогда в жизни не боялся ничего так, как этого момента с этой девушкой. Девственницей была она, но меня трясло за нас обоих. Я слишком сильно ее чувствовал. Я любил ее так, что для меня это было опасно.

— Я хочу этого, — снова шепнула она, обнимая меня за шею и прижимаясь губами к моим губам. — Честное слово! — добавила она и поцеловала меня.

Ее язык вторгся мне в рот, и я ощутил на кончике своего языка сладкие, осторожные прикосновения, которых отчаянно вожделел.

Я сильно вздрогнул, зажмурил глаза и вошел в нее одним решительным движением. Шаннон тихо пискнула, и я застыл.

— Ты как? В порядке?

Кивнув, она ухватилась за мою шею и снова поцеловала.

— Целуй меня, — попросила она.

Замерев, я продолжал целовать ее, отчаянно желая приглушить боль, которую, я знал, она чувствовала, потому что ее тело сильно дернулось подо мной.

— Я люблю тебя, — шептал я между поцелуями, снова и снова, и эмоции, каких я не знал в своей жизни, бушевали во мне, и все, само собой, были направлены на эту девушку. — Я так люблю тебя, Шаннон «как река»...

Я держался из последних сил. Возможность двигаться внутри ее казалась почти невыносимой. Шаннон была такая тугая и такая охренительно теплая. Каждый раз, когда она судорожно сжималась, обхватывая мышцами мой член, я запрокидывал голову. Из нее вырывались тихие жалобные стоны, пока она привыкала к ощущению меня внутри, и это убивало.

Господи...

— Ты в порядке? — снова шепнул я, борясь со всепоглощающей потребностью вонзиться в нее до самого конца.

Опираясь на локоть, я свободной рукой погладил ее щеку и потерся носом о ее нос.

— Шан? — Я прижался лбом к ее лбу и судорожно вздохнул. — Можно двигаться?

— Нет... пока... — выговорила она, вонзая ногти в мое плечо.

— Хорошо, — успокоил ее я, целуя в губы и спускаясь к шее. — Ты такая прекрасная...

— Джонни... — Она умолкла и выгнула бедра вверх, вынуждая меня глубже скользнуть в нее.

Я не смог удержать стон, когда она сжала меня крепче.

— Я хочу тебя... — шептала она, медленно двигая бедрами вверх и вниз. — Я хочу, чтобы ты двигался во мне...

— Ты уверена? — прохрипел я, не сводя с нее взгляда.

— Да, теперь хорошо, — выдохнула она; ее щеки пылали. — Так хорошо, что ты во мне...

Ох, зашибенно.

Чуть дыша, я наклонился и поцеловал ее, медленно выходя наружу, а потом снова погрузился, напрягаясь изо всех сил, чтобы не спешить.

— Так хорошо?

Постанывая мне в губы, Шаннон кивнула и снова приподняла бедра, задавая медленный мягкий ритм. Проведя ладонью по ее телу, я поднял ее ноги себе на талию, и мы оба застонали, когда от этого положения все стало ощущаться глубже, напряженнее, связаннее.