— Я тебя охренически люблю, — шептал он, отбрасывая треники в сторону.

Сердце билось уже в горле, когда я провела ладонью по его боксерам и ощутила, какой он толстый и длинный...

— Ты огромный... — Я дышала тяжело и быстро. — Реально очень большой...

— Черт, не говори так! — Он осыпал поцелуями мою шею. — Я же взорвусь!

— Но ты такой и есть... — Я раскачивалась под ним, и уже знакомая волна наслаждения пронеслась по моему телу. — И я хочу...

Закрыв глаза, я снова качнулась, и волна поглотила меня, облив огнем мою кожу, заставив все мышцы сжаться в бешеном спазме.

— Джонни...

— Тсс...

Прихватив зубами мою нижнюю губу, он мягко потянул ее, потом сунул язык мне в рот, двигая пальцами в одном ритме с языком, пока мое тело медленно расслаблялось под ним.

— Не волнуйся... — шептал он, переходя губами снова к моей шее. — Я держу член в трусах.

— Я не хочу, чтобы ты его там держал...

Он застыл.

— Что?

— Я хочу тебя.

Джонни на мгновение замер, потом приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на меня.

— Ты это серьезно?

— Да.

Он изучал меня, и на лице отразилась неуверенность, когда его пальцы выскользнули из меня и потянулись к поясу черных боксеров от «Кельвин Кляйн».

— Ты уверена?

— Уверена, — кивнула я, чувствуя, как бешено бьется сердце. — Я хочу тебя всего.

55

НЕ ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ!

ДЖОННИ

Какого хрена я делал? Не мог ясно мыслить. Я видел только Шаннон, обнаженную Шаннон на моей кровати, и все сомнения, страхи и опасения, которые мне следовало испытывать, вылетели в окно.

— Ты уверена? — еще раз спросил я, нуждаясь в подтверждении. — Ты серьезно, реально по-настоящему уверена?

Содрогнувшись подо мной, она кивнула, краснея и глядя на меня огромными глазами.

— Я готова, Джонни...

— Но тебе же больно, — прохрипел я, хотя член растягивал трусы, отчаянно желая добраться до нее. — Я не хочу делать тебе больно.

— Ты и не сделаешь, — прошептала она, обхватывая ладошкой мой подбородок. — Я хочу этого.

Охренеть.

Охренеть!

Судорожно выдохнув, я слез с нее и встал, понимая, что все происходит слишком быстро, но не желая ничего другого.

— Ты можешь сказать «нет», — произнес я, засовывая пальцы под резинку трусов и спуская их. — Ты всегда можешь сказать «нет», — добавил я, перешагивая через них и возвращаясь к кровати. — И я тебя услышу, хорошо?

Кивая, Шаннон приподнялась на локтях, уставившись на мой пенис, торчавший во всю длину.

— Да... ну, вот мой член, — сообщил я, мысленно давая себе под зад за такие тупые слова. Как будто мне нужно было повесить вывеску на гениталии.

Господи.

— Да... — выдохнула Шаннон и села. — Вот твой член, ладно.

Я задержал дыхание, когда она протянула руку и провела пальцем по головке, и, конечно же, член дернулся от прикосновения.

— Он шевелится. — Шаннон заглянула мне в глаза. — Сам по себе.

— Ты его поощряешь, — с трудом выговорил я, чувствуя, как у меня слабеют колени, когда я сделал шаг вперед. — Потрогай его, и он еще не то устроит.

Шаннон провела кончиками пальцев по моим шрамам и снова громко вздохнула.

— Ты такой красивый, Джонни... — Наклонившись вперед, она поцеловала неровную линию шрама, а потом другой шрам, пониже. — Я так люблю тебя...

Охренеть.

— Я тоже тебя люблю, — выдавил я сквозь стиснутые зубы, сжимая руки в кулаки и прижимая их к бедрам.

Нет таких слов, чтобы описать ощущения, когда она прикоснулась ко мне губами. Решив сесть, пока не упал, я опустился на кровать и привлек Шаннон к себе, чтобы мы оказались лицом друг к другу.

— Мы не обязательно должны что-то делать, — сказал я, обхватывая ладонями ее лицо. — Я счастлив просто быть с тобой.

— Джонни? — вопросительно шепнула она и повторила мое движение, кладя ладони мне на щеки.

Я задохнулся.

— Да, Шан?

— Тсс...

А потом она поцеловала меня.

И я пропал.

Все остатки самоконтроля, за которые я цеплялся, улетучились в тот миг, когда она решила целовать мое тело. Опрокинув меня на спину, Шаннон села верхом, не прерывая поцелуя, ее руки запутались в моих волосах, и ее пальцы превращали меня в безумца.

Я не выдержу.

Слишком много Шаннон для одного меня.