— Так и есть, — согласился Джонни, спрыгивая с кровати. — Так они и сказали, но твоя мать лежала в постели, Шан, а они были сами по себе. — Он снова принялся расхаживать по комнате, объясняя и размахивая руками. — Я как раз разговаривал с тобой, а потом увидел в окне малыша, и он просто смотрел на меня, и я, блин, не смог уехать. Он такой маленький, и у него такие большие щенячьи глаза. Вот я и забрал его, и двух других заодно — и со старшим, кстати, было труднее всего. Ну, в общем, я их отвез в «Макдоналдс», потом на игровую площадку... и я, в общем, уверен, что перекормил их, — но потом Гибси сказал, что выглядит, как будто я педофил. Я психанул из-за этого, отвез их к себе домой и передал на руки маме. — Он судорожно выдохнул с виноватым видом. — Ты на меня злишься?

— Слишком много данных, — пробормотала я, прижимая пальцы к вискам.

— Понимаю, — простонал он, запуская пальцы в волосы. — Ох.

— У тебя теперь проблемы?

Он остановился и нахмурился, глядя на меня.

— А?

— У тебя проблемы? — повторила я в страхе. — Ты уверен, что она не знает, что ты их увозил?

— Нет, никаких проблем, — ответил он, с опаской поглядывая на меня. — Джоуи сказал, они не проболтаются.

— Ох, слава богу... — выдохнула я, хватаясь за грудь.

— А ты злишься? — осторожно спросил он, подходя поближе.

— Нет, я не злюсь. — Я понимала, что мне нужно немножко времени, чтобы разобраться во всем, что он мне рассказал, или выяснить, почему мои братья не уехали к бабушке, или почему моя мать лежала в постели, когда должна была присматривать за ними, но я, честно говоря, не могла сосредоточиться ни на чем, кроме жжения в трусах. — Но мне, вообще-то, нужна твоя помощь.

В его глазах вспыхнула озабоченность.

— Блин, Шан, что случилось?

— Я тебе покажу, — пробормотала я, с беспокойством снимая кроссовки и расстегивая джинсы.

— Эй, эй, стоп! — предостерег Джонни, вскидывая руку. — Что это ты делаешь?

Я не остановилась.

Стыдливо вздохнув, я спустила джинсы и воскликнула:

— Спаси меня!

— Какого хрена ты с собой сделала? — задохнулся Джонни, вытаращив глаза.

— Побрила...

Он уставился на меня, разинув рот.

— Всё?

— Всё, — всхлипнула я, бессмысленно взмахивая руками. — И везде была кровь!

— Кровь? — в ужасе прохрипел Джонни. — Господи!

— У меня что, какая-то повышенная чувствительность кожи? — спросила я, в окончательной панике отбрасывая джинсы. — Помоги мне!

— Детка, — он поднял руки, — у меня — член. Тут я без понятия.

— Но это ведь плохо, да? — в тревоге спросила я. — По-настоящему плохо? Так ведь не должно выглядеть, нет? Все так жжет... я как будто в огне!

— Я не знаю! — воскликнул он, и его голос стал выше на пару октав. — Откуда мне знать?

— Просто потому, что ты видел их больше, чем я, — прохныкала я. — Так что говори прямо, Джонни. Это плохо?

— Ох, нет. Нет, вообще-то. Я хочу сказать... — Джонни нахмурился и потер подбородок. — Не настолько плохо.

— Только не ври мне! — предупредила я.

— Дай-ка мне рассмотреть все как следует...

Я с ужасом наблюдала за тем, как он приседает на корточки, чтобы рассмотреть как следует, а потом снова встает во весь рост и качает головой.

— Да, Шан, все довольно фигово.

— Я так и сказала! — проскулила я, натягивая трусы и начиная стонать, потому что жжение стало сильнее. — Никогда больше не стану слушать Клэр Биггс, — добавила я. — Дурацкие бритвы за фунт!

— Бритвы за фунт? — то ли рассмеялся, то ли простонал Джонни. — Ты вообще знаешь, что для таких дел есть специальные салоны и мастера?

— Да, ну... я стесняюсь, — выдохнула я, снова падая на кровать. — Как можно это показывать посторонним?

Он недоверчиво глянул на меня.

— Ты не в счет, — разволновалась я.

— Бедная моя киска, — со вздохом произнес Джонни, садясь на кровать рядом со мной. — Ты просто мясник!

Судорожно вздохнув, я упала на спину.

— Так больно!

Джонни, повторяя мое движение, тоже лег на спину рядом со мной.

— Знаю, малышка. — Он положил ладонь на мое бедро и утешительно сжал его. — Но все отрастет снова.

— А скоро, как ты думаешь?

Он повернулся ко мне лицом.

— Хочешь, побрею мошонку?

— Что? — Я ошалело уставилась на него. — Нет!