Это же замок, пусть и полуразрушенный. А какой замок без подземелий?

Брр.

Неужели он там спать собрался? Впрочем, кто их, драконов, знает. Может, там для них наоборот, самое лучшее место.

Носки валялись. Ткани не было… И тут я все вспомнила.

Нет, сон без сновидений это, конечно, очень здорово. Полезно и все такое.

Но я же совсем забыла, что Итон намотал эту ткань на себя!

Божежмой…

Шейх арабский на мою голову!

Младенец завозился еще сильнее. Я тотчас поднялась с колен и скорее засюсюкала. Ведь это у меня так хорошо получается, оказывается:

– Ах ты моя маленька, ах ты моя сладенькая. Мокренькие мы, да? Мокренькие. А противный дядька Итон утащил все наши будущие подгузнички, да?

Ах он нехороший человек, ах он такой-сякой драконище, – почти пела я, лихорадочным взором окидывая всю комнату.

Ну неужели ни одной тряпки не осталось? И с ужасом поняла, что – ни одной. Кроме этого платья, которое я так хотела пустить на ночнушку.

– Эх, мужики-и, – ласково протянула я. – Мужики вы и есть мужики. Да, моя ласточка? Ничего, скоро ты у меня будешь сухонькая.

Малышка нахмурилась и закряхтела, сжав кулачки.

– А вовремя ты меня разбудила, маленькая. И чует тетя Маша, что скоро нам с тобой понадобится теплая водичка.

А кто нам водички с тобой принесет, а? – продолжала я сюсюкать, примериваясь к платью. Как бы его получше разорвать, чтобы тряпочки получились примерно одинакового размера?

И вообще, смогу ли я это сделать. Я скептически посмотрела на платье. От былой красоты там мало что осталось, но оно явно было из хорошей, прочной ткани. А ножницы лэр Итон не принес.

Между прочим, уже утро.

– Да, маленькая? Утро уже. А противный лэр Итон мало того, что всю ткань утащил, так и ножницы нам не принес, – проворковала я, глядя, как малышка с сосредоточенным видом делала свои предназначенные самой природой дела, которые у младенцев во всех мирах одинаковы.

Я вздохнула и решительно взялась за платье. Разложила его на постели и рванула по шву. Ткань мгновенно поддалась и через минуту передо мной лежал десяток ровных кусков.

Я недоверчиво посмотрела на свои руки. Тонкие, хрупкие и такие…сильные?

Да, местные девушки явно отличались от наших.

– Отлично, – прошептала я ошеломленно. – Тряпки на сегодня есть. И принесет же наконец лэр Итон ту ткань? Куда денется, принесет.

А вот девочку нужно опять срочно помыть. Я поморщилась. Ну не люблю я этот запах детской неожиданности. Не люблю. Но что делать?

– А вот мы сейчас возьмем тебя на ручки и скорее пойдем на улицу. Да, маленькая? Найдем там Эли. Или хоть кого-нибудь.

И я не я буду, если не заставлю их сделать нам теплой воды! – я схватила несколько кусков материи, аккуратно взяла малышку, стараясь к себе не сильно прижимать.

Клетчатая рубашечка пришлась мне по душе. Люблю клетку и очень не хочу, чтобы и рубашка запачкалась.

Я плечом открыла дверь и выглянула наружу. На улице точно было утро. Раннее и туманное. Солнце уже взошло, но никого из детей и самого лэра Итона видно не было.

Зато я увидела бодро рысящую по направлению ко мне рогатенькую красноглазую Кланю.

Ага. Раз появилось это страшилище, значит и Кайл недалеко.

А где Кайл, там и молочко. В желудке предательски заурчало. Еще бы не заурчать, когда я даже не ужинала.

Но молоко сейчас для нас с малышкой не первая необходимость.

Первая необходимость – вода.

– Кайл! – крикнула я и увидела щекастого парнишку, который бодро шел за Кланей.

– Леди Мари, вы уже встали? – удивился он. – Но еще так рано. И я бы спал, – он зевнул, – но Кланю доить надо. Она же никого, кроме меня, не подпускает. Даже Эли, – гордо добавил Кайл.

– Встали, встали, – немного нервно ответила я. – Малышку нужно помыть. Срочно. Где вода, покажешь?

Кайл принюхался и тоже сморщился.

– Я сейчас Эли разбужу. Она покажет. Вода ж теплая нужна? – спросил он солидно.

Я кивнула. Понятное дело. Не холодной же девочку обмывать.

– Вот, она и подогреет. А я пока молочка нам надою.

– Кланя, ко мне, – скомандовал он и красноглазое страшилище с готовностью к нему подбежало и подставило рогатую башку, чтобы ее почесали за ушком.

Брр.

Там такие рога и такие уши, что глаза бы не глядели.

– Я сама Эли разбужу. Где ее комната? – ответила я. А то пока он там доит козу, мне ребенка не отмыть будет.