– Рокко? Ты дома? Открой, надо поговорить. Есть одна вещь, которая все изменит…

Рокко тупо пялился на экран, пытаясь понять, что происходит. Но в глубине души он знал… это конец. Все вполне по Диккенсу – Эбенизер Скрудж и дух Прошлых лет [30] . Вот только, в отличие от диккенсовского героя, искупление ему, Рокко Джонсу, никто не дарует. Точно не этот дух.

Анжела и Рауль снова и снова звонили по домофону в квартиру Мейсона. Было уже совсем темно, моросил мелкий дождь, и городские огни расплывались, разбрасывая в разные стороны острые лучи света.

– Нужно было все-таки предварительно ему позвонить, – проворчал Рауль.

– Чтобы он успел подготовиться?

Анжела снова надавила на кнопку сигнала. Ответа не было, и журналистка, досадливо фыркнув, взглянула на часы.

– Ну и что ты собираешься делать?

Она посмотрела на противоположную сторону улицы.

– Видишь кафе? Подождем там. Когда он вернется домой, мы сразу его заметим.

– А если он въедет в подземный гараж и поднимется к себе оттуда? – предположил Рауль.

– Да он уже несколько недель ездит только на такси, – фыркнула Анжела. – Наверное, потому, что он все время пьет и ему нельзя садиться за руль. С его-то уровнем алкоголя в крови… Нет, готова поспорить – такси высадит его у подъезда. Идем.

Она только-только начала переходить улицу, когда слева от нее раздался громкий удар, зазвенело разбитое стекло. Почти сразу какая-то женщина пронзительно закричала. Резко остановившись, Анжела обернулась. Женщина кричала и кричала и никак не могла остановиться.

– Черт!..

Рауль бросился на крик, а Анжела растерялась.

– Рауль!..

Она видела, как оператор остановился чуть дальше по улице – напротив магазинчика модной одежды, где уже начинала собираться небольшая толпа. Анжела побежала. Через несколько секунд она уже стояла рядом с Раулем. Его лицо, озаренное светом, льющимся из витрины бутика, казалось каким-то зеленым.

– Кто-то… упал. Сверху… – пояснил он.

– Кто?

– Я не знаю. Кто-то… – Рауль показал наверх. – Оттуда, из окна. Он упал сначала на крышу автомобиля, а потом скатился на тротуар.

Толпа между тем росла. Люди вокруг громко, возбужденно переговаривались. Слава богу, женщина перестала вопить, но в отдалении уже слышался вой сирен.

– Снимай! – скомандовала Анжела, начиная проталкиваться вперед.

Оказавшись в первых рядах толпы, Анжела нетерпеливо махнула Раулю рукой, чтобы он поторапливался. В этот момент человек, стоявший перед ней, отступил чуть в сторону, и она увидела распростертое на асфальте тело. Кровь темной блестящей лужей собралась вокруг головы мужчины, его руки и ноги были согнуты под неестественным углом. Анжеле потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать то, что видели глаза, и она надолго застыла, не в силах произнести ни слова. Сирены звучали уже совсем близко, и их протяжный звук отражался от стен небоскребов, метался между ними безумным эхом. Мелкий вначале дождь припустил сильнее, и струи воды падали на толпу, на лежащего на мостовой человека.

Это был Мейсон Гордон. И он был мертв.

– Он прыгнул! Прыгнул из окна! – Какая-то женщина показывала подошедшим к ней патрульным полицейским куда-то наверх. – Вон из того, на последнем этаже! Я видела, как он летел!..

В толпе кто-то зарыдал, какой-то мужчина присел на корточки рядом с Мейсоном, чтобы пощупать артерию на шее. Другой мужчина непонятно зачем держал Мейсона за руку.

Черный с белым полицейский автомобиль эффектно развернулся на проезжей части, перекрывая движение. Из него вышли еще двое патрульных и поспешили к толпе. Вой сирен несся, казалось, со всех сторон – к месту происшествия спешили другие патрульные экипажи и наверняка скорая помощь, хотя помогать было уже нечем. Изрядно удивив Анжелу, рядом с полицейским автомобилем остановилась красная пожарная машина с лестницей.

Рауль, слава богу, снимал; он запечатлел все, в том числе и появление пожарной машины. А вот Анжела никак не могла сдвинуться с места. Мейсон Гордон, он же Рокко Джонс, умер.

После ночного дождя утро настало погожее и ясное, чисто вымытый город сверкал, и Джейн чувствовала, как у нее повышается настроение и прибавляются силы. Она чуяла грядущую удачу, хотя в чем та будет заключаться, Джейн понятия не имела.

В этот ранний час она ехала к Бет Хейвертон – некогда менеджеру закусочной «Лучшие пончики», где подрабатывала Аннелиза Дженсен. Джейн, впрочем, почти не думала об этой женщине, а вспоминала ночь, проведенную в доме матери – в своем старом доме. Лучшего отдыха и желать было нельзя, и Джейн всерьез настроилась время от времени повторять этот опыт. Не слишком часто, конечно, но все же… Ведь что ни говори, а родные стены помогают. Во всех смыслах.

Потом ее мысли переключились на телефонный разговор с Ноксом Реймондом. Бывший шеф полиции сказал, что ее звонок раздался как нельзя вовремя: он как раз возвращался в Ванкувер – собирался встретиться с ней и оказать посильную помощь следствию. Они договорились, что Нокс приедет в участок сегодня ближе к двенадцати. Расспрашивать его по телефону Джейн не стала – все вопросы ей хотелось задать Ноксу при личной встрече, чтобы понаблюдать за его реакцией.

Свернув с Марин-драйв у центра отдыха Западного Ванкувера, она немного сбросила скорость, чтобы было удобнее рассматривать номера домов, стоявших вдоль улицы, где жила Хейвертон. Вскоре Джейн уже нашла нужный дом, припарковала машину и вошла в просторный вестибюль общественного жилого комплекса. С одного из стоявших там кресел тут же поднялась пожилая женщина и приветственно махнула ей рукой.