– Надеюсь, ты не поверила во все то, что Лава тебе про меня наговорил на днях, – неожиданно заявил он. – Не верь ни единому его слову. И никогда – слышишь? – никогда не помогай ему, о чем бы он тебя ни попросил.

– Он просил меня не связываться с тобой. И, пожалуй, я прислушаюсь к его совету. – Я с силой вырвала руку, развернулась и быстро зашагала к остановке, рассчитывая прыгнуть в первый подъехавший автобус. Как назло, дорога была пуста – тогда я просто решила не останавливаться. Я шла, ни разу не обернувшись.

Переулки сменялись улицами, светофоры – машинами, дома – прохожими. Наконец я поняла, что у меня кружится голова, и опустилась на лавку автобусной остановки. Старушка, сидевшая тут же, странно на меня покосилась и даже немного отодвинулась.

Дуня научила всех нас ставить капканы. Она всегда следила, чтобы мы делали это согласно сезонам, и объясняла, когда животные выводят потомство и их нельзя добывать. У нее в голове будто был специальный календарь с обведенными датами и периодами.

Когда наконец она давала добро, мы принимались за дело. Ланс с Лавой мастерили капканы, а мы с Дуней уходили далеко в лес и искали подходящее для них место. После чего она учила меня, как вернуться, не заблудившись.

Проверять капканы мы ходили все вместе. Я вела всех, и Дуня проверяла, запомнила ли я дорогу. На самом деле ориентировалась я отлично, потому без труда приводила друзей в нужное место.

Помню, как нам впервые повезло. Мы вышли к дубу, около которого пару дней назад установили капкан с приманкой. Уже издалека Дуня разглядела, что в него попалась лисица.

– Есть! – победно воскликнула она, когда мы подошли ближе.

– Какая жесткая, – сказал Лава, проводя рукой по шерсти. – Я думал, она мягче.

– Ничего, вымочим, – буднично отмахнулась Дуня. – На ней сейчас грязь и паразиты. На этих словах Славка руку одернул и с опаской посмотрел на бездыханное тело животного.

– Где вымочим? – уточнила я на всякий случай, представив дохлую лису в общей душевой.

– Сейчас снимем шкуру и положим в корыто какое-нибудь.

– Кто нам его даст? – удивилась я.

– Сами возьмем, – ухмыльнулся Ланс и достал нож.

Пока они с Дуней занимались шкурой, мы с Лавой не торопясь отправились к зданию детдома. Почти всю дорогу он молчал. Я знала: переживает из-за лисицы, потому спрашивать ни о чем не стала.

Возле черного хода столовой мы стянули какой-то старый эмалированный таз. Я очень надеялась, что он без дыр. Прихватив добычу, мы со Славкой отправились в сторону леса. Набрали в ручье воды. Таз оказался хоть и ржавым, но целым. Славка забрался на поваленное дерево и свесил ноги. Недолго думая, я устроилась рядом. Мы стали ждать друзей, болтая о всякой ерунде.

Наконец вдалеке показались две фигуры. Когда ребята подошли ближе, я увидела в руках Дуни шкурку. Подруга подошла к тазу и присела на корточки рядом.

– Отличная находка, ребята, – обрадовалась она.

– Мы его здесь оставим? – спросил Лава.

– Ветками прикроем, – ответил Ланс. – Надо их собрать. – Он направился в сторону леса, ухватив меня за руку и потащив за собой.

– Я думала, вы со Славкой этим займетесь, – удивилась я.

– Тайна, это тебе, – не обращая на мои слова внимания, произнес Ланс и вытянул вперед руку. Он разжал окровавленный кулак, а я завизжала и бросилась обратно к ребятам.

– Что случилось? – испугался Лава.

– Решил подарить ей сердце, – ответил Ланс, направляющийся к нам сквозь деревья. – Но она не приняла мой подарок.

– Ненормальный, – обиженно посмотрела на него я, а он протянул лисье сердце ребятам, чтобы показать, что он не шутит.

– Не ненормальный, а особенный, – гордо произнес он.

Ума не приложу, почему я сразу не вспомнила эту историю из детдома. Теперь все мне казалось очевидным, хоть и по-прежнему ненормальным. Одно дело подбросить кольцо, другое – сердце. Что ж, по крайней мере это лучше, чем угрозы злоумышленников в такой затейливой форме.

– А может быть, я сплю? – произнесла я вслух, к неудовольствию старушки. Подъехавший автобус она восприняла как манну небесную и бросилась к нему с несвойственной порядочным бабушкам прытью.

Будто в подтверждение только что произнесенных мною слов возле опустевшей остановки затормозил внедорожник. До боли знакомый.

– Я скучал! – крикнул Лазарь через открытое стекло и потянулся, чтобы открыть мне пассажирскую дверь. – Татьяна, остановка тут запрещена, прошу поторопиться.

– Не думала, что ты следуешь правилам, – заметила я, садясь рядом.