Рядом с ним на веревке, острием вниз, висел Острый. Он слегка раскачивался, словно плохо работающий маятник.

Прямо под ним, в тени души-клинка находилось маленькое существо. Я далеко не сразу понял, что это сокол, и притом взъерошенный. Птица выглядела полумертвой: все ее перья торчали под странными углами, а на крапчатой грудке виднелись кровавые раны. Шея сокола была вывернута, но блеск в его желтых глазах подсказал мне, что в нем еще теплится душа. Заколдованная птица.

К стене справа от меня были прикованы три призрака, и, хотя я их узнал, их вид тем не менее меня потряс. Ближе всего ко мне был призрак Борана Темсы, державший голову на колене. Рядом с ним, к своему удивлению, я увидел Сизин, будущую императрицу; на ее шее красовался огромный разрез, а по мрачному лицу тянулись следы когтей. Теперь я понял, почему на когтях сокола запеклась кровь. Похоже, я многое пропустил, когда выпал из Небесной Иглы.

Последним по счету – но далеко не по значимости – была женщина-призрак с изуродованным лицом и головой, согнутыми руками и сломанными ногами. Ее грудная клетка была расплющена, и поэтому сам призрак выглядел… более плоским. О, как свирепо Хирана смотрела на меня, своего убийцу.

– Ну надо же. На какую роскошную вечеринку я попал.

Дальнейшие мои слова и вопросы утонули в воплях. На меня кричали со всех сторон. Похоже, все только и ждали, когда я очнусь.

– Ты – отвратительная, кровожадная полужизнь, Келтро Базальт! – заверещала Хирана. Ее поработили совсем недавно, и поэтому говорила она с трудом.

– Столько усилий! Откуда было мне знать, что колодец Никса пересох?

– Вот и отлично!

– Я буду снова и снова убивать тебя за предательство, сокол!

Так, с этим вопросом разобрались.

– Я повторю слова, которые сказала, прежде чем перерезать тебе глотку: иди ты на хер.

– Ты не мать, а гнусная сука! Я отправил тебя в изгнание, а ты столько лет жила прямо у меня под носом?

– И зачем мне вообще понадобилось ввязываться в это дело?

– Убийца!

– Теперь ты довольна, мать?

– Предатель!

Они умолкли, когда поняли, что я молча качаю головой. Мне показалось, что я оказался в повозке, набитой ссорящимися взрослыми и орущими детьми. Мне было плевать на каждого из них и даже на говорящего сокола; я просто радовался тому, что челюсти из воды и огня сейчас далеко. Тот кошмар, если его можно так назвать, в самом деле меня потряс. Черный поток… Я бы подумал о нем, если бы не старая вдова.

– Почему ты ухмыляешься, замочный мастер?! – рявкнула Хирана.

– Я счастлив, что наполовину жив и не сижу в темной пещере, – ответил я и сразу же заметил, как переменились в лице Хирана, Темса и Сизин. Они тоже ее видели. Даже сокол мрачно кивнул. – Вы понимаете, о чем я. О так называемом загробном мире. О великом обмане.

Хирана совсем не обрадовалась тому, что я выжил.

– Это не важно. Ты убил меня, мерзкое животное.

– Потому что ты не отдала мне мою монету.

У меня не было настроения спорить с этой женщиной, особенно сейчас, когда она стала бесплотной и наконец-то оказалась на моем уровне.

– Зря ты полезла в это дело, старая кошелка, – прошипел Темса, подливая масла в огонь. Было странно видеть, как шевелятся его губы, как голос вылетает из отрубленной головы. Одной рукой он держал голову, а второй – жестикулировал.

– Кто бы говорил, Боран Темса!

– Так ты Боран Темса, – буркнула Нилит. – Не знала, что ты такой коротышка.

Лицо душекрада потемнело.

– Никто из нас не виноват, кроме Фаразара! – воскликнула императрица. – Вы все слепы. Мы же здесь только из-за его некомпетентности.

– Отец, мать! Ответьте мне! – подала голос Сизин.

Нилит вскинула голову, посмотрела на раны Сизин. По ее лицу текли слезы, оставляя следы на грязных щеках. Возможно, она оплакивала смерть дочери, а может, собственное поражение.

– Ну, раз уж мы все тут собрались, то почему бы и нет?

Сизин ткнула голубым пальцем в землю.

– Как долго пустовало убежище?

– Года четыре или пять, – ответила Нилит. – Мысль о том, что он нас перехитрил, так раздражает, да?

Лицо Сизин приобрело лиловый оттенок. Я занялся поисками прочной соломинки.

– И как давно ты об этом узнала? – спросила будущая императрица.

– Около года назад.

– И все это время ты позволяла ему разрушать империю, погружать ее в хаос?

– Прости, дочь моя, но я не видела, как ты шагаешь по Дюнным равнинам и Долгим Пескам, чтобы поймать его. И странно, что хаос возник именно в тот миг, когда я покинула город.

– Это они во всем виноваты, – прошипела Сизин, глядя на Темсу и свою бабку.

– Лично я прекрасно помню, как меня вызвали в Иглу, чтобы поговорить о хаосе, принцесса, – сказал Темса. – Ты получила что хотела. И то, что заслужила за интриги и предательство.