Откуда-то из дрожащих теней донеслось бульканье и шипение. Я поднял взгляд и увидел стропила, где, словно голуби, собрались призраки. Толстые шестерни наводили на мысль о том, что там какой-то механизм. Один призрак висел на веревке и ставил заплатку в том месте, где из шара вылетала тонкая струя дыма или пара. Свечение призрака освещало потолок, сделанный из досок и железных балок.

– Хорикс, что это за хрень? – спросил я, когда ко мне наконец вернулся дар речи.

Какой-то солдат крикнул, украв у меня шанс услышать ответ.

– Они обходят башню сзади!

Пожав плечами, Хорикс повела нас вверх по скату – возможно, тому же самому, под которым я прятался до того, как Калид поймал меня и посадил в саркофаг. Кто же знал, что надо мной это чудовищное сооружение?

Одну часть ската занимал строй призраков. Несколько из них выжидательно смотрели на вдову, но она их проигнорировала. Один из этих призраков был мне прекрасно знаком. Его бы я ни с кем не спутал.

– Кон, – шепнул я, проходя мимо.

Поначалу скрюченный призрак, похоже, обрадовался, увидев меня, но затем он заметил фальшивое белое перо на моей груди и опустил взгляд. Мне было нечего ему сказать, и к тому же я спешил. Прощание вышло так себе.

По скату мы поднялись к двери в корпусе огромной машины. Я с ужасом наблюдал за тем, как грубо сколоченный пол просел под весом Ямака и как увеличился зазор между ним и скатом. Я вздрогнул и отстранился от машины.

– Эта штука… парит в воздухе? – спросил Острый, столь же потрясенный, как и я. Лицо на его камне застыло с открытым ртом.

– Что за колдовство? – снова спросил я, на этот раз громче. Я знал, что говорю, словно тупой крестьянин – и глазею на корабль точно так же. Даже в мире, где есть порабощенные призраки и говорящие мечи, нашлось то, что меня потрясло.

– Келтро, Палата Мышления называет это словом «наука». Не знала, что ты такой пугливый, – сказала Хорикс, заходя внутрь и садясь в кресло рядом с широким иллюминатором.

Я думал, что просьба подняться на борт летучего корабля дает мне право испугаться. И все же выбора у меня не было. Я решил пойти вслед за моей монетой, и, кроме того, солдаты втолкнули меня внутрь раньше, чем я успел пожаловаться.

Машина закачалась у меня под ногами. Я разглядывал ее внутреннее убранство, похожее на каюту корабля. Повсюду были доски и перекрещенные панели. Железные ребра поддерживались с помощью тонких деревянных балок. Лестница вела куда-то наверх – туда, где, вероятно, находилась палуба. Там что-то происходило, но я не мог понять, что именно. Тьма сгущалась там, куда не долетало мое свечение.

– И что теперь? – воскликнул я, всплеснув руками.

Вместо ответа один из солдат затолкал меня в угол. Я умолк и стал ждать; остальные тем временем поднимались на борт, занимали свои места, поднимались по лестнице и топали по доскам у меня над головой. Через щели я видел, как они прислоняются к балкам и облегченно вздыхают. Я не разделял их уверенность в том, что мы в безопасности.

Внутренности корабля залил голубой свет: пятьдесят призраков поднялись на борт корабля вместе с последними солдатами. Призраки мрачно смотрели на меня, направляясь на верхнюю палубу, где были установлены весла из пальмового дерева. Я смутно узнал пару из них, но не более того. Кона нигде не было видно. Хорикс решила бросить его – как и остальных призраков, и хранилище, и даже многих солдат. Она жертвовала всем ради этой машины.

Послышались крики: кто-то требовал больше чего-то мне неизвестного – чего-то с разгоном или подъемом – и у меня возникло странное ощущение: корабль толкнул меня в пятки. Сверху донесся еще один крик; нас о чем-то предупреждали. Машина задрожала.

– Отпускай! – взвизгнула вдова, и большие шестерни над нами начали с грохотом вращаться. Тут я понял, зачем нужны все эти механизмы на крыше. Задерживать дыхание было бессмысленно, но я все равно попытался это сделать.

– ВПЕРЕД, ГРЯЗНЫЕ СОБАКИ! – заревел Темса на своих солдат, брызгая слюной.

Переступая через кирпичи, которые выбил из стены таран, Темса шел за отрядом. Эта ночь шла совсем не так, как он рассчитывал, но он твердо вознамерился все исправить. Будущая императрица следила за ним.

Трость Темсы тыкала в обломки. Его нога ныла, в бедра и спину втыкались невидимые иглы, но он шел вперед, превращая боль в ярость. Он подумал о седой голове Хорикс, о ее хмуром лице в его окровавленных руках. Возможно, он превратит ее череп в кружку – пусть она напоминает гостям о цене, которые платят его соперники.

Сады Хорикс оказались жалким клочком земли. Здесь не оказалось ни одного храброго и глупого воина, который решил занять оборону. Им противостояла только башня с маленькой, но прочной дверью.

– Несите таран! – приказал Темса.

Он встал у стены, подальше от теней между редкими пальмами и кустами, которые росли слева от него. Рядом с ним расположился Даниб. Через прореху в его нагруднике вырывался белый свет, одна его рука безвольно повисла. Огромный меч волочился за ним по земле.