– Тал Хорикс. Боран Темса. Этих людей я не знаю.

– У меня такое чувство, что скоро вы их узнаете.

– И они все еще верят, что император в своем убежище?

– До того как меня утащили в Просторы, еще верили.

Нилит почувствовала, что груз на ее плечах стал легче – но не настолько, как ей хотелось бы. Яд слазергаста наполнил ее тупой болью и усталостью, которой она не ощущала с тех пор, как сбежала от Кроны.

– Как именно вы вытащили его императорское величество из его убежища? – спросила Хелес, похоже, совершенно не стыдясь своей смелости.

Их разговор прервал крик, и они обе замерли. В ответ послышался еще один крик, на этот раз – ближе, и Хелес кивнула в сторону переулка. Нилит потянула за ними коня. Безел проснулся, зевнул, и она поймала его затуманенный взгляд. Сокол выглядел истощенным. Смерть широко распахнула свои двери перед ним, но он уже выздоравливал, как и обещал.

Двери домов в переулке были окованы железом, а окна – заколочены. Кое-кто здесь до сих пор занимался пустынной магией; венки из пальмовых листьев и символы, нарисованные на песке, защищали от зла, от которого не помогали замки и засовы. Ни одно окно здесь не светилось.

– Здесь, на Просторах, всегда было так? – прошептала Нилит, и Хелес снова пожала плечами.

– А вы рассчитывали увидеть что-то получше? Если честно, то здесь и так было плохо, а с тех пор как ваш муж заперся в убежище и забыл про город, все стало только хуже. Такие люди, как Темса, процветают не за счет добрых дел.

Нилит подавила улыбку. Недели, месяцы она скиталась по пустыне, и причины, заставившие ее отправиться в путь, она повторяла почти на каждом шагу. Сомнения преследовали ее не хуже, чем любые разбойники. Она была вынуждена молчать, а когда идея сидит только в одной голове, она не более прочна, чем пары призрака. Но сейчас, когда ее прошептал другой человек, она обрела плоть и кровь. Месть была сладким и крепким напитком.

Нилит показалось, что услышала шелест – еле слышный, приглушенный упрямым туманом. Она уже собиралась высунуть голову из-за угла, как вдруг на перекресток выпорхнула черная фигура. Не говоря ни слова, Хелес и Нилит прижались к стенам роскошной с виду булочной. Даже Аноиш отступил в темноту, подталкивая задом оранжевые ставни.

– Что там еще? – буркнула Нилит.

Хрустнув костяшками, Хелес сжала кулаки.

– Беда, вот что. Если нам повезет, они не…

Свист, острый и обличающий, рассек воздух. С соседних улиц ему ответили. Из-за угла высунулась голова; во тьме можно было разглядеть только растрепанные волосы.

За головой последовали плечи, а затем тощее тело юноши, почти мальчика. Судя по его силуэту, на боку у него висел кинжал. Юноша шел прямо на них – бесстрашно, не останавливаясь. Другой человек снова крикнул откуда-то сверху – на этот раз ближе, чем раньше. Странный шелест приближался, усиливался. Даже в этот миг, настолько напряженный и наполненный быстрыми ударами сердца, Нилит посмотрела вверх. Высоко в небе подозрительно кружился туман, но она не обнаружила ничего, связанного с этим звуком. Нилит могла поклясться, что она слышит хриплые голоса, которые о чем-то отчаянно спорили.

Сжав кулаки, Хелес захромала вперед, навстречу юноше. Он поднял пальцы ко рту, чтобы еще раз свистнуть и подозвать своих товарищей-душекрадов. Дознаватель ускорила шаг. Послышался свист – но он сорвался не с губ юноши и к тому же закончился громким хрустом.

Что-то черно-серебристое вылетело из темного тумана. Оно ударило юношу по косматому затылку и повалило на песок с такой скоростью, что наверняка сломало бы ему шею – если бы она уже не наполнилась сталью. Из его шеи торчал темный клинок, пригвоздивший его к земле. Голова юноши, с высунутым языком и скошенными глазами, была зажата между крестовиной и песком.

Удар Хелес не попал в цель; она оступилась и плюхнулась на землю. Нилит была настолько потрясена, что не могла даже пошевелиться. Ее взгляд бегал от истекавшего кровью трупа к небу; она слышала, как шелест и споры стихают, двигаясь куда-то на юг.

– Нам охрененно повезло, – прохрипела Хелес, явно пряча еще какие-то раны под тряпьем.

Нилит не посмела ответить, боясь, что слова отнимут у нее удачу, которую подарила ей пустыня. Она вспомнила бельдам и тот визит, который она так легко приняла за сон.

Дознаватель вытащила меч из головы юноши и быстро засунула под одежду.

– У аркийцев есть поговорка…

– Все, что падает с неба в пустыне – это дар. Ты забываешь, что я долго жила в империи.

Хелес хмыкнула и метнулась в тень, словно скарабей.

– Сюда.

Нилит присоединилась к ней, и вместе с конем и его жалкой поклажей они продолжили петлять по улицам, уходя подальше от воплей и свиста, которые звучали у них за спиной, словно уродливые птичьи песни. По крайней мере, они оставили душекрадам труп, который должен был отвлечь их внимание. Нилит и Хелес шли молча, торопливо, и сердца едва не выпрыгивали у них из груди.