В зал впустили еще одного человека, и он подошел к ним. На нем был официальный черно-серый костюм с медалями на груди; руки и шея были покрыты причудливыми татуировками. На его лысеющей голове выступили крупные капли пота. Он встал чуть в стороне, стиснул ладони и принялся ждать.

– Говори, – чистым, но напряженным голосом сказала Сизин и посмотрела прямо на Буна.

Серек вышел перед сестрами и низко поклонился.

– Ваше высочество, я вижу, что вы теряете терпение.

– Я не люблю, когда меня вызывают, серек Бун. Ты собрал этот совет, а я сделала тебе одолжение, потворствуя твоей прихоти. Расскажи нам, что такого важного произошло. Я сама решу, потерять мне терпение или нет.

Бун повернулся к другим серекам и развел руки в стороны. Я увидел на них темно-синие следы от ожогов – они сохранились даже в его парах.

– Прежде всего, я просто счастлив, что вы смогли снова собраться здесь. Это были жуткие недели в жизни Аракса. Жуткий, неведомый враг уничтожил столько торов и тал… Но еще больше я рад тому, что могу сказать – все наши страхи позади.

Серек подождал, пока шепот расползется по залу, пока усилится напряжение. Я закатил глаза. Артисты годятся лишь для одного – для представлений.

– Наша будущая императрица и славный император Фаразар в своей мудрости позволили Палате Кодекса сотрудничать с Церковью Сеша, чтобы сделать наш город еще более безопасным, чем раньше. Камерарий Ребен… – Бун указал на нервничающего человека, вокруг которого уже почти натекла лужа пота.

– Д-да, серек? – спросил Ребен.

– Он и его дознаватели в течение многих веков тщетно пытались одержать победу в борьбе с преступностью. Мы все прекрасно знаем, что именно это и привело к возникновению подобной опасности.

На лице Ребена появилось такое выражение, будто во всем произошедшем виноват лично он.

– Но с помощью Церкви Сеша нам удалось положить конец разгулу насилия, – продолжил Бун. – Вчера вечером печально известный убийца, который создал хаос в нашем городе, решил напасть на мою башню. И кто пришел мне на помощь в этот черный час, если не Церковь Сеша? Ее люди сумели добиться успеха там, где все остальные потерпели поражение. Они лично поймали и покарали этого человека, который жестоко убивал торов, тал, судей и сереков.

Сверток тряпья выставили вперед, одновременно ослабив на нем веревки. Он осел на пол, неуклюже извиваясь. Из него донесся приглушенный голос.

Бун оттащил тряпки в сторону, и по камню разлилось голубое сияние, которое солнечный свет делал зеленоватым.

– Я представляю Облачному Двору тора Борана Темсу.

Темса выглядел жалко, но мне все равно было сложно сочувствовать этому человеку.

Обнаженный призрак Борана Темсы лежал на полу, свернувшись вокруг отсутствующей ноги и отрубленной головы. Ани обезглавила его, и шея Темсы по-прежнему заканчивалось обрубком. Орлиная нога из золота и меди исчезла, осталось лишь покрытое шрамами, вывернутое бедро, теперь очерченное еле заметными синими парами. Что-то бормоча, Темса пытался схватить свою собственную голову. Его глаза выпучились, его губы дергались, пытаясь произносить слова. Он был свежим призраком и поэтому почти ничего не мог делать. Я прекрасно понимал, что он сейчас чувствует.

Я посмотрел в белые глаза Темсы, пока он крутил голову у себя под мышкой. Да, возможно, ее отделили от туловища, но в ней по-прежнему был острый разум, и он, очевидно, сейчас закипал от ненависти. Сейчас Темса выглядел почти безумным.

Я попытался оценить реакцию Сизин, но увидел лишь, как дрогнуло ее нежное горло; она сглотнула. Ее глаза не мигали, ее царственная поза не менялась. Если присмотреться, можно было заметить, как подрагивает большой герб, сделанный из перьев.

Будущая императрица сделала шаг вперед, и телохранители двинулись вместе с ней. Она посмотрела на светящуюся фигуру, и ее презрительная гримаса стала еще отчетливее.

– Это и есть тот самый человек? – спросила она.

Я понимал, что ей это прекрасно известно.

Темса снова задвигал губами, но его слова заглушил шепот сереков.

Бун снова поклонился.

– Он самый. Душекрад, убийца, шантажист, изготовитель фальшивых документов и вор. Именно он стоит за убийствами Аскеу, Йиры, Мерлека, Кануса, Урмы, Баска, Хейю-Небры, Гхора, Финела и бесчисленного множества других. В конце концов этого человека предал один из его наемников. Так что… – Бун указал на голову, которая лежала на сгибе локтя Темсы. Она, похоже, не хотела оставаться на одном месте.

– Правосудие свершилось, – ответила Сизин вдвое тише, чем раньше.

– Верно, ваше высочество. – Подмигнув ей, Бун выставил на всеобщее обозрение половину монеты. – И по этому случаю мы вручаем вам дар!

Солдат взял у него монету и передал Итейну. Будущая императрица со вздохом забрала ее и принялась крутить в руках. Ответила она далеко не сразу.

– Я признаю все заслуги Палаты Кодекса и благодарю ее за то, что она покарала этого человека, – сказала Сизин после долгой паузы. – Император будет доволен. Это все?