– Как Елена Викторовна? – спросил он, трогаясь.

Алексия вздрогнула. Все-то он знает.

– Нормально. Говорит, что ничего не болит.

Он сдержанно кивнул и вырулил со стоянки. Адрес Маши он, естественно, тоже знал.

Несмотря на то что Алексии периодически приходилось ездить вместе с Рустамом, замкнутое пространство салона давило. Умарова сразу стало еще больше! Хотя, казалось, куда уж.

ТЦ они выбрали неподалеку от района, где жили. Поэтому доехали быстро.

Маша открыла дверь и попрощалась:

– Спасибо, что подвезли. И это… Рустам, не обижай ты нашу Лешку. Она же у нас хорошая!

Алексия готова была прибить подругу. Она шикнула на нее. Та подмигнула и, довольная, побежала к дому.

Рустам тронулся с юзом.

– Все ей рассказываешь? – угрюмо бросил, не глядя на Алексию.

– Нет.

Она отвернулась к окну. Куда он ее повезет? Вроде как к дому.

На телефон, который она продолжала держать в руках, пришло сообщение. Алексия мгновенно воспользовалась шансом отвлечься.

«Ты можешь из него веревки вить».

Девушка моргнула один раз. Второй.

Машка сейчас о чем?

О каких «вить»?!

– Кто пишет? – как бы лениво поинтересовался Умаров, а у самого губы в линии сжались.

Снова контролирует. Как же это противно! Нереально! Кто бы только знал.

– Маша.

Алексия быстро развернула экран в его сторону. Сообщение нельзя было прочесть. Пусть подавится информацией!

И ведь посмотрел! Мазнул по экрану взглядом.

Урод чертов… Никакой жизни с ним нет!

– Как фильм?

Это он пытается сейчас поддержать разговор? У Алексии все внутри закипало. Она сейчас сорвется или в истерику, или в скандал. Почему природа не наделила ее хамским характером? Стервозным? Сейчас бы ответила так ответила.

Внутренний голос тотчас дал ответ – так характер-то бы сломал. Еще в подростковом возрасте Умаров пресекал все попытки бунтарства. Методично, спокойно.

– Нормальный. Не пожалела, что пошла.

Алексия открыла переписку и ответила Маше:

«Тебе так кажется».

Подружка явно ждала ответа, потому что быстро застрочила:

«Ты видела его лицо, когда ты к нему с просьбой обратилась?»

Не видела…

И видеть не хотела.

«Потом поговорим».

Она сунула телефон в рюкзак. Это Умаров одно сообщение мог проигнорить, а что ему стоит у нее телефон отобрать? Она не удивится, если он насильно палец ее приложит к экрану, чтобы разблокировать. Про пароль она даже думать не хотела. Сто процентов знал.

Он почти все о ней знал…

Ей иногда казалось, что люди даже представить себе не могут, каково это – жить под постоянным контролем. Знать, что есть поблизости человек, который о тебе знает абсолютно все! В какие магазины ты ходишь, что покупаешь. Она не удивится, если и на ее ноуте у него какая-нибудь программа подключена, и он видит, какие сайты она посещает.

Контроль… Тотальный. Сталкерство во всех его проявлениях.

И некому на него повлиять. Сходила она к Умарову-старшему. Улыбнулся он ей и благословил внука на дальнейший беспредел. Такой итог? Или что?

У Алексии голова взрывалась от нехороших мыслей.

Про полицию и говорить нечего. Что она им скажет? Что ее преследует «мальчик»? А этот «мальчик» что-то плохое ей делает? Ну, помимо того, что «прохода не дает»? Вред физический причиняет, материальный? Нет? Тогда что тебя, девочка, не устраивает и что тебе от нас, взрослых, очень занятых дядь, надо?

А у нее скоро крыша поедет. От безнадеги, которая все сильнее затягивала ее.

– С сегодняшнего дня твой дом под охраной.

Услышав это замечание, Леша вернулась в реальность.

К нему… К Умарову.

Они как раз подъезжали к ее дому, и Алексия по привычке посмотрела на окно их квартиры. Темно. Никого дома нет. Это естественно и, наверное, в данной ситуации хорошо.

Но тревога только усилилась.

Алексия заерзала.

– От Дагаевых? – буркнула она, сильнее вцепляясь в рюкзак.

– Да. Ты же нихера не звонишь…

– Рус, а когда я бы вчера позвонила? А? – вспылила она, не выдержав. – Они только ушли. И ты… Сразу!

Умаров остановил машину, не доезжая фонаря, и она не могла видеть его лицо. Может, и к лучшему. Поскорее бы уйти. Она даже потянулась к ручке, но та ожидаемо была заблокирована.