– Не стоит меня за это благодарить, – коротко ответил Оливер и хотел уже взять крылышко во фритюре. Но передумал и взял гренку, обмакнув ее в сырный соус.

– Можно вопрос? – спросила Лили, в ответ Оливер кивнул и закинул гренку в рот, которая оказалась весьма приятной на вкус. Но восторга он не испытал, как и не появилось желание взять еще что-нибудь с тарелки, а Лили тем временем продолжила: – Почему вы не пьете? Мне казалось, что все полицейские и детективы пьют.

– У меня с алкоголем не очень дружелюбные отношения. – Оливер посмотрел на сок в своем стакане. – После смерти жены я больше не могу притронуться к спиртному.

– Понимаю, – вздохнула Лили после недолгого молчания. – У меня же наоборот, – она приподняла свой стакан, – после смерти мамы тянет пить, точнее, после того как вернулась в Хилтон. Знаю, что это плохая привычка, но ничего с собой поделать не могу, здесь бывает временами очень тяжело.

Они продолжили сидеть в тишине. Лили ела с таким удовольствием жирные закуски, что Оливер в какой раз пожалел, что потерял вкус к еде.

– Почему вы ничего не едите? – спросила Лили, макнув жареное крылышко в чесночный соус. – Если вам не нравится жирное или острое, я могу попросить для вас приготовить что-нибудь, – она задумалась, – что-нибудь более диетическое.

Виски с колой определенно развязало язык Лили, и она болтала больше обычного. Оливер не мог понять, раздражало ли это или, наоборот, успокаивало. И пока он размышлял, она уже собиралась вставать из-за стола и идти к бармену.

– Нет, Лили, подождите, – он поднял ладонь. – Мне совсем ничего не надо.

– Вы уверены? – Она остановилась и, когда Оливер кивнул, села обратно на диван и заметно расстроилась.

– Не стоит за меня переживать, – неловко улыбнулся он.

– Если вам не нравится здешняя кухня, то вы всегда можете приехать к нам в особняк. Мой отец тоже следит за своим питанием, так что…

– Дело совсем не в здешней кухне, – перебил он и, тяжело вздохнув, продолжил: – Я пью антидепрессанты, поверьте, они отбивают всякий аппетит. Видите на мне эту футболку? – он приподнял ткань футболки у груди. – Когда-то она меня обтягивала. За последний год я потерял больше сорока, а может, уже и пятьдесят фунтов.

– Вы были толстым?

– Нет, – усмехнулся он, – скорее крепким. Не то что сейчас.

Лили смутилась и уставилась на свой стакан.

– Джеки же тоже их принимала? – нарушила тишину она. – Я слышала ваш разговор с Фрэнком в участке, да и Кевин мне потом рассказал… Если бы я только знала, – тихо добавила она и допила еще один стакан с виски, подняв руку, чтобы ей принесли еще. Оливер знал, что она напивается. Но мешать ей не стал. У каждого были свои способы справляться с утратой. Они посидели еще, Лили молча продолжала пить, а он смотрел на сок и размышлял о своем.

– Думаю, нам пора по домам, – хлопнул он по столешнице, глядя, как Лили напилась: подперла подбородок рукой и, закрыв глаза, качалась из стороны в сторону.

– Он же с ней спал, – пробурчала Лили.

– Кто? – удивился Оливер.

– Шериф, – фыркнула Лили.

– Откуда вы это знаете?

– Да так, – отмахнулась она.

– Почему же вы об этом умолчали? – нахмурился Оливер.

Но Лили была уже не в состоянии ничего говорить: откинулась на спинку дивана, высоко задрала голову и закрыла глаза.

– Все в порядке? – окликнул бармен. – Вызвать ей такси?

– Нет, спасибо, я сам отвезу, – ответил Оливер и, тяжело вздохнув, подумал, что теперь пришло время расспросить шерифа. И даже знал, где это лучше сделать – День ловли карпа, который должен был состояться уже в эти выходные.

Оливер вышел из машины и полной грудью вдохнул свежий воздух. Сегодня весь город отмечал День ловли карпа, и он, как и планировал, тоже приехал к Большому озеру. Только заранее потеплее оделся. Солнце, конечно, еще по-летнему грело, но приближался вечер, а вместе с ним должен был прийти уже по-осеннему холодный ветер. Так что под курткой был надет единственный свитер черного цвета, который он прихватил с собой в Хилтон.

В этом районе ему уже приходилось бывать, когда он подвозил Лили до дома после бара. Но ночью ничего не было видно, кроме дороги, подсвеченной фонарями, а сейчас перед ним открывалась просторная поляна со сценой, украшенной голубыми лентами, и огромная гладь прозрачной воды, в которой почти без искажения отражались белоснежные горы и хвойный лес.

Оливер припарковал машину подальше, чтобы пьяные участники и зрители случайно не задели ее, когда будут выезжать. То, что здесь все будут пить, он не сомневался: уже за несколько дней в «Волмарте» пропал весь алкоголь. На поляне толпился народ, пили пиво из красных пластиковых стаканчиков, закусывая огромными хот-догами из фургончика с едой.

– Детектив! – окликнул его мужской голос.

Оливер обернулся и увидел, как к нему подошел невысокий седой мужчина в коричневой куртке из вощеного хлопка на английский манер. Такого же цвета были и прямые классические брюки, и кожаные туфли, и клетчатая кепка. Без сомнения, перед ним стоял отец Лили – мистер Вудсон.

– Когда вы на днях привезли мою дочку, у нас не было возможности друг другу хорошо представиться, – приветливо улыбнулся он и протянул ему руку.

Они обменялись рукопожатием, и хватка мистера Вудсона оказалась весьма крепкой.